Фельдъегеря́ генералиссимуса. Роман первый в четырёх книгах. Книга третья и четвёртая - стр. 10

Подписи под сим документом, естественно, нет. А поперек этого документа гневный росчерк:

В Сибирь вас всех, болванов!

Ну не сукин ли сын этот управляющий? Все мои планы порушил! Ведь я хотел в этой главе с Христофором Карловичем вплотную – до хруста, так сказать, его косточек – разобраться.

– Во всей этой грязной истории, – зашептало мне вдруг вкрадчиво на ухо хохочущее привидение, – всего два чистых существа было. Я и Прасковья Ивановна. Княгиню Веру в расчет не беру. Она из разряда ангелов, душ небесных. О ней и о нас пишите! А с этим секретарем что разбираться? С ним ваш читатель без вас разберется. – И, не давая мне возразить ему, сукиному сыну, закричало гневно: – В психологизмах наших, словно в грязном белье, не хотите копаться. А придется!

– Нет, не придется, – отшатнулся я от него. – Проваливайте, чистая душа! – И я захохотал издевательски – и тотчас за свой хохот этим привидением был наказан.

Умыл, что называется, он меня. Такое рассказал, что я чуть не сжег весь свой роман, чтобы сызнова его написать.

Конечно, сперва не поверил ни одному его слову, но он в свидетели княгиню Веру призвал, и она подтвердила, что все в его рассказе истинная правда!

– А роман ни к чему вам переписывать, – заявило мне привидение Павла Петровича Чичикова (так пока я буду его называть). – Ведь это даже интересней – с вывертом этим! К тому же в вашем стиле. Читателя своего вы любите дурить. Вот и этот поворотец в сюжете вам очень кстати.

И пришлось мне согласиться с ним. И я продолжаю. Но рассказ его пока погожу обнародовать.

Почему?

Сейчас вы сами поймете – почему.

– Вот вы мне объясните, – спросило меня привидение, когда я пришел в себя от его рассказа, – заодно и читателю объясните (а то он в полном неведенье): зачем, из-за чего я вдруг в Жаннет вздумал стрелять? Думаете, не знал, что она мне мой пистолет на свой, с холостым зарядом, подменила? Помните, я его чуть не обронил там, в коридоре? Ну, ответьте хотя бы на этот простенький вопрос!

– А разве она вам его подменила? – удивился я. – Да нет! Не может быть!

– Это почему же «не может быть»? Руки у нее тоже фокусные были. Я сперва и не заметил. Потом уж сообразил. У меня от Лепажа, а у нее от Кухенрейтера. Ну-с, отвечайте, зачем я в нее стрелял?

У меня, разумеется, было что ему ответить. Очередной его фокус не прошел с теми письмами, которые ему якобы какой-то мифический Т. К. написал. Разоблачила его Жаннет. Вот и решил он ее убить. А не получилось – он ей заряд пороховой под перину подсунул. Все это я и хотел ему выпалить, но он меня опередил.

– Письма мне не граф Ипполит написал! И никому я их писать не заказывал, – закричал он гневно. – Княгиня Вера подтвердит, что письма мне Христофор Карлович самолично написал. – И он выразительно посмотрел на нее. Княгиня Вера молча кивнула головой. – Это меня поначалу с толку сбило, – продолжил он с праведным одушевлением. – Я на него даже не подумал. Графа Ипполита заподозрил. Потому лошадей тех, фельдъегерских, предложил ему купить. Сказал, что они князя. Он и купил их, олух. И поэтому разразился тогда бранным письмом Христофор Карлович. Понял, что я на след его напал. И стал след свой заметать. Но меня так просто не собьешь. Мальчишку ко мне подослал. Драгуна пьяного выставил. Но я и это предусмотрел. Мой человек того мальчишку проследил от самой гостиницы до нашего секретаря, сказочника этого остзейского! Вы думаете, кто я? Павел Петрович Чичиков? Помилуйте, мне, столбовому дворянину, такую смешную птичью фамилию носить?! Это в нашей Тайной экспедиции выдумщики такие. Они мне эту фамилию смешную выдумали. Для управляющего князя Ростова вполне подходящая.