Фаза 3 - стр. 29

Вышла из машины, несколько раз глубоко вдохнула. Церковь, как и большинство евангельских церквей, была не слишком похожа на церковь. Здесь могли бы устроить школу или, скажем, фитнес-зал. На двери объявление.

В коридоре со штабелями стульев вдоль стен и бесконечными пробковыми досками для объявлений пахло моющим средством для пола – вербена и лимон.

Она открыла дверь ровно в шесть – опоздать еще хуже, чем прийти слишком рано. Остановилась на пороге и сосчитала участников. Семь человек. Стулья поставлены в кружок.

Руководитель с типичными повадками психотерапевта приветливо махнул ей рукой, улыбнулся и показал на свободное место.

– Вовремя. Мы как раз начинаем.

Она тоже, хоть и не без труда, изобразила улыбку. Стиснула в кулаке тонкий ремешок от сумочки “Фенди”, прижала к животу и села, не снимая пальто. Прошло несколько минут, прежде чем Гейл немного успокоилась и опустила сумку на колени.

– Что-то не так… – сказал Адам. – Что-то не сходится.

– Что именно? – спросила Селия по другую сторону океана.

Похожа на ангела. Белый халат, светлые волосы, белая кожа. Может, что-то с освещением или веб-камера такая. Адам вообще не мог вспомнить случая, когда он видел Селию накрашенной. Даже на ужинах со спонсорами. У нее свой стиль, сказал про нее кто-то, но можно ли вообще назвать это стилем? Если и можно, то стиль выбран удачно: чтобы его придерживаться, не требуется никаких усилий. Сразу видно – она не из тех, кто с утра настраивается хоть кого-нибудь да соблазнить. Тоненькая, женственная, а стальной стержень заметен сразу. Одевается, будто хочет подчеркнуть: мода меня не интересует. И взгляд прямой, открытый, точно видит тебя насквозь и пытается примириться с тем, что увидела. Адам много раз пытался выработать такой взгляд, но успеха не достиг.

Короче говоря, красивая девушка. Выглядит совсем юной – наверное, в любом пабе приходится предъявлять удостоверение. Но Адам случайно узнал – его ровесница. Тридцать три.

– Четыре раза.

– Что четыре раза?

– Я прогнал данные по четырем моделям, результаты не сходятся. Различия не такие большие, как вы пишете в статье. Особенно если сравнить с первой серией.

– С какой группой ты работал?

– Сентябрьские.

– Там, если не ошибаюсь, только ПЭТ-контроль.

– И что?

– Как это что? Картинки на МРТ-ПЭТ гораздо легче интерпретировать, чем на сцинтиграммах. И они показывают значительное уменьшение накопления препарата в префронтальной области.

Адам покачал головой:

– Не получается. По моим данным не получается. Редукция статистически не подтверждается.

– На групповом уровне – согласна, четкой корреляции нет. Но на индивидуальном – потрясающе.

– Кончай уже. На индивидуальном… Мы же не собираемся производить препарат для индивидов.

– Не пойму, что ты хочешь. Это же наша первая ПЭТ-группа. Мы начали с нуля, но уже видны четкие показатели снижения тау-белка.

– Показатели… – Адам не удержался и опять передразнил интонацию. – Брось, Селия…

– Что ты имеешь в виду?

– Сама прекрасно понимаешь. Результаты могут вводить в заблуждение. Или вы заведомо предвзято толковали данные.

– Ты и в тот раз это утверждал, Адам. И чего добился? Сослали в другую лабораторию.

Адам посмотрел на дисплей – Селия улыбалась. Ей-то откуда знать?