Фауст. Сети сатаны - стр. 73
Иногда, если наставник бывал им доволен, а ночь стояла морозная и ясная, они выходили на воздух и Тонио показывал ему разные созвездия. Малая и Большая Медведицы, Андромеда с ее туманностью… Все эти звезды наблюдал еще великий Птолемей, они были вечны. И все-таки они находились в движении. Положение звезд постоянно менялось, созвездия появлялись и исчезали, как древние спутники матери-Земли.
– Посмотри туда, на Орион, – говорил Тонио и показывал на особенно примечательное созвездие. – Вместе с ним зимой появляются Большой и Малый Псы, а затем Телец, Близнецы и Колесничий. Самые яркие звезды – Кастор, Поллукс, Процион, Сириус, Ригел, Альдебаран и Капелла – образуют зимний шестиугольник.
– Столько звезд! – восхитился Иоганн. – А за ними, кажется, есть множество других… Неужели Вселенная бесконечна?
– Вспомни небесные сферы, – напомнил Тонио. – Их всего восемь.
– А что находится за восьмой сферой?
Тонио рассмеялся.
– Будь я священником, то ответил бы: об этом ведает лишь Господь. Но мне думается, мы не знаем этого только потому, что не можем заглянуть так далеко. Большинство звезд невозможно разглядеть простым глазом. Однако существуют… – тут он помедлил, – возможности. Созвездие твоего рождения тоже очень тяжело разглядеть, потому как наше мелочное мышление ограничивается восьмой сферой.
– А вам известно, когда оно вновь появится? – спросил Иоганн.
Наставник загадочно улыбнулся.
– Придет время, и ты узнаешь об этом, мой юный Фаустус.
Иоганн подумал о том, что те же самые звезды сияли сейчас над Книтлингеном, и тоска по дому жарким пламенем вспыхнула у него в душе. Он вспомнил, как отец Бернард точно так же рассказывал ему о созвездиях, а отец Антоний из Маульбронна показывал печатный пресс и книгу Альберта Великого, «Speculum Astronomiae», Зеркало астрономии…
Но чаще всего Иоганн вспоминал своего брата Мартина и Маргариту.
Ночами, когда он не мог уснуть, мысли о Маргарите были столь невыносимы, что ему приходилось ублажать себя рукой. После ему становилось стыдно, и он молился о том, чтобы Маргарите стало лучше. Возможно, она и вовсе забыла о нем… Иоганн понимал, что и для него лучше всего было бы забыть о ней.
Но он не мог.
Холодными январскими днями юноша нередко оставался один в башне. Наставник не говорил, куда он уходил, но Иоганн не видел его до утра. Люк, который вел на верхний уровень, Тонио тщательно запирал и всякий раз напоминал Иоганну, что его ожидает, если он ослушается запрета.
Когда же наставник возвращался из своих вылазок, вид у него всегда был очень довольный. Порой Тонио приносил новые книги, в основном по астрологии и алхимии, и Иоганну оставалось гадать, откуда же он их брал. А иногда у него в руках оказывался закупоренный горшок или кожаный мешок с чем-то бесформенным внутри. Эти мешки намокали снизу, как будто в них лежало что-то сырое. Иоганн не осмеливался расспрашивать наставника и вместо этого склонялся над книгой. У него возникло такое впечатление, что Тонио после этих вылазок выглядел более упитанным, лицо его было уже не таким бледным и худым, а набирало краску. Наверное, он ходил в деревенский трактир, как следует поесть и выпить, в то время как Иоганн сидел с пустым желудком в башне и бился над чертовым гороскопом какого-то аббата! Порой, когда он поднимал голову и смотрел на птичью клетку, ему вновь казалось, будто птицы наблюдают за ним, чтобы потом доложить обо всем своему хозяину.