Фартлек. Игра со скоростью - стр. 29
— Что? — наигранно прикладывает руку к уху. — Не расслышал. Что ты говоришь? Я преблагодарна вам, Андрей Валерьевич? — кланяется придурок. Он издевается? — Если бы не вы, то сейчас бы мои дружки не в гараже кальяном баловались, а на поминках моих страдали.
Смотрим друг другу в глаза. Это не смешно. И я понимаю, что чертов медведь прав. Но…
— И что, теперь будешь считать себя героем? — раздраженно бросаю я.
— Это вряд ли. Скорее еретиком, — усмехается он. Я непонимающе морщу лоб. — За то, что спас ведьму, — поясняет.
— Очень смешно, — фыркаю я. Юморист недоделанный.
Молчим.
Стрекот кузнечиков заглушает наше дыхание. Я смотрю куда угодно, только не на него, а он смотрит на меня.
— Значит, благодарностей я сегодня не услышу. Тогда, как на счет извинений?
Поворачиваюсь к нему ошарашенно.
— Каких извинений?
— За слова в бассейне и раздевалке, — отвечает.
— Не много ли хочешь, Юдин? — хмыкаю. — Мне извиняться перед тобой не за что.
— Понял. Тогда зачем мы здесь?
— Ты первый приперся, — злюсь я.
— Я твой тренер. И я пришел тебя вразумить. Не нужно бросать занятия.
— Вразумить? — вспыхиваю. — Что ты несешь? Юдин, ты реально считаешь, что после того, что произошло, мы сможем продолжать заниматься?
— А что произошло? — вскидывает брови.
— Ты ко мне приставал.
— Я? Это ты меня чуть не изнасиловала! Я перепугался до…
— До стоячего состояния? — перебиваю его.
— Ну знаешь, когда в твоих трусах орудует женская рука, сложно оставаться равнодушным.
Ну конечно, кобель он и в Гондурасе кобель.
И снова это молчание.
Только теперь я смотрю на упрямый подбородок, который Юдин демонстрирует мне задранной кверху головой.
— Летний треугольник, — мечтательно произносит медведь.
— Что? — не понимаю я.
— Смотри, — он наклоняется ко мне и указывает правой рукой куда-то в небо. — Вон, Альтаир, — я поднимаю голову и замираю, — там Вега, а это Денеб. Они образуют треугольник, видишь?
Вижу. Мириады сверкающих россыпей звезд на темном своде. У меня захватывает дух. Почему я не делала этого раньше?
Невероятно! Столько ночных светил и так близко, что кажется, если привстать на носочки, можно сорвать одну звездочку. А если помахать рукой в разные стороны, то все эти блестки перемешаются между собой и образуют тысячи новых созвездий.
— Не вижу, — вредничаю я. — Мне это не интересно. Ладно, Юдин, тебе пора и хочу попросить, чтобы ты…
— Хочешь кофе?
— Что? Ты в своем уме? — о чем он думает? Что в его голове?
— Понял, — поднимает руки ладонями вперед. — Ухожу.
Андрей разворачивается на пятках, опускает руки в карманы джинсов и уходит вдоль обочины дороги. Я смотрю ему в след. Выглядываю в даль, ищу его огромную тачку. И не нахожу.
Мужская фигура, никуда не сворачивая, медленной поступью удаляется от меня с каждым шагом.
За спиной взрываются хохотом голоса. Оборачиваюсь и смотрю на свет, исходящий из гаража. Потом поворачиваюсь обратно и впиваюсь в удаляющуюся спину.
— Да что б тебя, Юдин, — топаю ногой и сжимаю кулаки.
Бегу в гараж, хватаю шлем, ключи и щелкаю на поясе бананкой.
— Алис, ты куда? — ко мне подлетает Саня.
— Одного звездочета проводить, — злюсь я.
— А-а-а… — понимающе протягивает Малеев. — Не ешь его, подруга. Он мне понравился.
— Я ему передам, — подмигнув другу, выкатываю Ниндзя из гаража.
Надеваю шлем, перчатки и поднимаю визор.