Фарцовщик. Часть первая - стр. 32
– Чтобы распробовать ваш спирт, – съязвил Власов, – и больше узнать о Греции.
Все вернулись в отдел и сели на свои рабочие места. Мысли Димы продолжали крутиться около двадцати пяти рублей, которые надо было занять «кровь из носа» (перевожу на современный язык – обязательно). Дима подошел к Ногиной. Она мягко отказала, сославшись на то, что ей нужно ехать к мужу в больницу. Дима спросил денег взаймы у Орловой – тот же результат. Наш герой начинал нервничать. Время было уже почти пять часов, а денег у него в размере двадцати пяти рублей ещё не было. «Если я сейчас денег не найду, то, видимо, Андрей во мне разочаруется, и мои отношения с ним разладятся. Жаль, этого я сейчас не хочу, так как именно сейчас что-то стало налаживаться», – напряжённо думал напряженно Дима, растерянно смотря на «работающих» сотрудников отдела. Кто-то из них разговаривал по телефону, кто-то пил чай, кто-то обсуждал недавно прошедший в кинотеатрах столицы фильм. А некоторые сотрудницы просто откровенно раздевались и за двумя огромными шкафами, стоящими в углу отдела, мерили какие-то блузки и кофточки. Одним словом, нормальная рабочая ситуация. «Что же делать, что же делать? У кого же занять эти двадцать пять рублей? – продолжал размышлять Дима. – Можно, конечно, занять у матери. Мать всегда выручит, мать никогда не откажет, но к ней ехать в одну сторону час и обратно час. Тогда к Андрею я подъеду только к восьми часам».
Вдруг в отдел ворвался Леонид. Он не вошёл, а именно ворвался. Так, наверное, в семнадцатом году революционные матросы в Петрограде врывались в дома к буржуйской контре. Он, как всегда, был ярко одет. С красным лицом, с всклокоченными волосами, он отдаленно напоминал попугая с Антильских островов.
– Здравствуйте, граждане! А что это вы тут делаете? – с порога выпалил Леонид. – Я, понимаете ли, мотаюсь по Москве с какими-то партийными товарищами из дружественной республики Конго, показываю им то Кремль, то Мавзолей с товарищем Лениным… То Ленинские горы с университетом… А вы меня не ждёте и не хотите угостить чаем. Я так устал от этих парней из Африки… Они не только русский, это понятно, они и французский не знают, не говоря уже об английском или немецком. Страшные люди…
Дождевая тут же кинулась ему наливать чай. Но не потому, что Лёня ей нравился, а потому, что она была воспитана в духе уважения к мужчине. Редкое качество в наше время! Лёнька же продолжал рассказывать, как он работал с делегацией Конго, и как он пытался с ними говорить на языке суахили; но и язык суахили им оказался неизвестен, и, как потом выяснилось, их старший, оказывается, знал итальянский язык, и это помогло ему, Леониду, выкрутиться из создавшейся ситуации, поскольку и Лёнька немного знал итальянский. Потом он начал рассказывать, что ему за работу с делегацией заплатили неплохие деньги. Возбужденный Леонид ещё не успел закончить историю о заработке, как перед ним появился Дима и мрачно сказал:
– Переводчик, хорош байки травить! Дай лучше двадцать пять рублей взаймы, до получки.
Леонид замер на полуслове, а потом полез в карман и достал пачку денег. Он протянул Диме фиолетовую бумажку. Это был «четвертак» – билет Государственного банка СССР достоинством в двадцать пять рублей.
– Спасибо, Леонид, ты настоящий товарищ, – хрипло выдавил из себя Дима.