Фарцовщик. Часть первая - стр. 22
– Да я же недавно развёлся… Не готов сразу жениться… Хочу немного погулять. Ты же знаешь, что девкам нужно. Сначала замуж выйти, а потом ребёнка родить.
– Это их сущность, это их предназначение. А ты как хотел, Дима? Трахаться только с ними? А как семью создавать, так не нагулялся? Церковь, – тут Андрей повысил голос, – осуждает такие взаимоотношения. Грех это и прелюбодейство.
«Во как, – запрыгала мысль в голове Димы, – как на Лялю пялиться, это не прелюбодейство… И Галину Ивановну готов был разложить на своем кожаном диване… Значит, здесь никакого прелюбодейства нет, и церковь это всё не осуждает, а как простым смертным…»
– Всё, Андрей, приехали, – сказал Дима, показывая на свой дом и торопясь поскорее выйти из машины. – Спасибо, что подвез, пока.
– Пока. Завтра позвони, если сможешь. Может, встретимся.
– Хорошо, позвоню.
Дима нервно шёл к дому по лужам и не мог успокоиться. «Он работает в церкви, и поэтому считает… А, чёрт! – выругался Дмитрий, поскользнувшись в темноте и чуть не упав в грязь, – Андрей считает, что он приближен к Богу, и что мы – чернь, а он – голубая кровь… Как же, в церкви служит каждый день… Патриарха видит, поэтому ему всё позволено…»
Лёжа в постели, Дима всё ещё продолжал возмущаться: «Священникам позволено все, а мирянам… Впрочем, что я так разошёлся? Спать надо… Спать… Ты же хотел с ним подружиться, вот и подружился…».
Наступило завтра. Андрею Дима так и не позвонил. «Пока не хочу его видеть», – так он объяснил себе своё состояние души. Прошло еще несколько дней. Дима никому не звонил, ни с кем не встречался. В субботу спал весь день, даже мать забеспокоилась: «Не заболел ли»? А в воскресенье пошел гулять. Вышел из дома в три часа дня и пошёл куда глаза глядят. Глаза довели его до платформы «Лианозово», а потом он шёл вдоль железнодорожных путей на север. Одинокого пешехода обгоняли электрички, тяжеловесные поезда, а он шёл, шёл и шёл. Его мысли крутились в основном около его жизни, а жизнь, как он полагал, пока не удалась. Тяжелый развод с женой, которую он любил. Сын, которого он бросил. Правда, он им оставил отличную трёхкомнатную квартиру в районе Медведково, но квартира не может заменить трёхлетнему мальчику отца. Теперь он сожительствует с Лялей, а Ляля мечтает, чтобы он на ней женился. А зачем ему это?
И так он шёл на север и дошёл до платформы «Долгопрудная». А потом всё равно решил идти дальше. И он пошёл… Он шёл дальше, перешёл канал, прошёл через железнодорожный мост и шёл, шёл, шёл. У платформы «Хлебниково» почему-то Дмитрий резко повернул налево и зашагал по раздолбленной дороге к аэропорту «Шереметьево». Мысли в голове не унимались: «Ляля… Он с ней познакомился год назад, просто взяв её своей сексуальной силой. Она балдела от него в постели, но жениться? А почему бы и нет? – подобно трёхлетнему мальчику размышлял Дима, топая по грязной дороге к аэропорту, который всё больше проявлял себя мощным гулом самолетов. – Чем она плоха? Девка красивая, сексуальная, хозяйственная. Не понаслышке знает жизнь. А ты медлишь, ей ничего не предлагаешь, только трахаешь её с утра до вечера. Что мне мешает сделать ей предложение?». Откровенно говоря, Дима, конечно, догадывался, в чём дело.
А дело было в том, что он тайно любил Галину Ивановну, но ни себе, ни ей признаться в этом не мог. И поэтому страдал. А ещё эта история с Андреем… Она совсем выбила его из колеи. Поэтому он шёл и шёл, и уже подходил к главному входу в аэропорт. Этой длительной ходьбой он хотел выбить из своей головы дурь, которая, как он полагал, скопилась у него в избытке.