Фантастика и пр. Vol. 2 (he sunt iocos) - стр. 8
– К черту вас! – Денис разорвал прокламацию в клочья, а обрывки спрятал в карман.
«Интересно, – думал он, – Виктору эти художества тоже подбросили?»
Но во дворе ему на мгновение стало страшно. Дядя его, царство ему небесное, был автолюбителем. После его кончины, тетка продала машину, живущему в их же доме некоему политическому деятелю Анатолию Васильевичу Сомутяйкину. И сейчас этот самый Сомутяйкин в страшном расстройстве метался перед искореженной, искалеченной своей машиной. Судя по всему, ее сначала вытащили из железного, теперь порезанного на части гаража, после чего раздавили строительным катком.
– Это происки политических врагов! – выкрикнул Анатолий Васильевич, увидев Дениса.
Тот пожал плечами, наблюдая за его лихорадочными телодвижениями. Подумал только, что еще два—три выпада «политических врагов» и кое—кому точно придется идти на паперть.
Виктор жил неподалеку. К двери его квартиры была приклеена точно такая же записка с корявыми строчками. Денис решил, что для впечатлительного компаньона этот пасквиль станет не самой лучшей новостью, смял записку и убрал ее в другой карман куртки. Нажал на кнопку дверного звонка, но никто не отозвался – в квартире царила мертвая тишина.
– Ладно, ладно! – сердито сказал Денис, глядя на дверь. – Виктор, брось эти дурацкие шуточки!
Он постучал в дверь кулаком и услышал далекий, приглушенный звук разбитого стекла.
Дверь медленно приоткрылась. В темном проеме появилось напряженное лицо Виктора.
– Ты один? – сипло спросил он и сглотнул с натугой.
– Убил, наконец, кого—то? – усмехнулся Денис.
– Я серьезно. Ты один?
– Конечно, один.
Денис зашел в прихожую и увидел, что в одной руке Виктор держит шило, а в другой отбитое бутылочное горлышко, зазубренное, с острыми краями в стеклянной пыли.
– Что это ты задумал?! – голос у Дениса дрогнул.
Он некстати вспомнил, что у хозяина квартиры в последнее время с головой неважно.
– Нервы, понимаешь, на пределе.
– Ты все—таки осторожней. Не дай бог, кого—нибудь покалечишь случайно.
– А ко мне никто не ходит. В гости…
Денис с сомнением посмотрел на него и прошел в комнату. Жил Виктор в однокомнатной квартире. Заполучил ее неведомыми путями, за коммунальные услуги не платил, не прописывался, никого из посторонних к себе не впускал. Наверняка и соседи смутно представляли, что за человек живет за стенкой. Не было у него ни телефона, ни телевизора, только злополучная старенькая магнитола.
– Слушай, у тебя магнитофон—то хоть работает. На чем ты записи делал?
– Какие записи? – Виктор посмотрел на него с параноидальной подозрительностью. – О чем это ты?
– Хорош прикидываться! Я говорю о тех самых записях…
– Вот ты о чем! – нервно усмехнулся Виктор. – Да я тут, понимаешь, хату одну «обнес»2. Вот на видеокамеру все и записывал, – он похлопал себя по карманам. – Пойду, чайник поставлю. А ты располагайся, чувствуй себя как дома.
Беспорядок в комнате был невероятный. Из мебели только кровать, стол и три стула. Везде валялась исписанная бумага и книги.
– Вот уж не думал, что воры столько читают, – хмыкнул Денис. – Что ты пишешь?
– Завещание, – отозвался Виктор из кухни.
– Ничего себе завещание, – Денис потрогал толстую рукопись.
– Гибельные, понимаешь, записки…
– И что в нем в этом завещании? Сожаления?
– Нет! – Виктор прошел к столу, распинывая валявшиеся книги в стороны. Поставил на засаленный стол чайник, стаканы и сахарницу. – Я ни о чем не жалею. Ни—о—чем… Делал только то, что должен был или хотел.