Фальшивый муж для мамы Снегурочки - стр. 11
– Тимофей, здравствуйте, – голос я уже где-то слышал. Совсем недавно. Мужской и нервный. – Это врач. Ну из больницы, куда вы женщину с младенцем привезли. Вы слышите меня?
– Не страдаю пока глухотой. Говорите, – ну да. Невежливо. Но мне вот сейчас от чего-то стало страшно. Обычно такие звонки, и такой голос собеседника не сулят ничего восхитительного. А погано начавшееся утро, грозит перерасти в такой же фееричный денек. – Что-то с малышкой? Или с мамой?
– С обеими, – говорит чертов эскулап, а у меня все поджимается, что только поджаться может. Неужели я все таки что-то сделал неправильно, и обе эти девочки… – Тимофей, вы можете приехать. Это важно. Разговор не телефонный.
– Они что, того этого? – блею, как дурачок, барахтаюсь в мерзком липком месиве. Черт.
– Типун вам на язык. Живы. Малышка есть хорошо, грудь взяла…
– Грудь? – хихикаю я, чувствуя, как ледяной ужас отпускает. – И вы что, меня приглашаете на это действо полюбоваться? Меня, знаете ли, после того, как я видел откуда лезло дитя тьмы этим не удивишь. Признаюсь, я даже на женщин пока не хочу смотреть после того шикарного действа. Как вы вообще роды каждый день принимаете?
– Вы ненормальный? – напрягается мой собеседник.
– До вчерашнего дня, думал, что в уме. Слушайте. Просто скажите, что вам нужно. Или им что нужно? Я сегодня обещал сыну с ним день провести. И мне совсем нет никакого дела, до посторонних мне людей, если это не вопрос жизни и смерти.
– Это именно он, – контрольным меня добивает поганец Пилюлькин. – Вы же сказали звонить вам. Тут такое…
– Ладно, я приеду скоро. Только покормлю сына завтраком, – уныло вздыхаю я, наконец сгруппировавшись и встав на карачки. Ну вот зачем мне все это? Ну не мои же проблемы? Моя проблема стоит в дверях кухни, кривит плаксиво закушенную губку и смотрит на меня как на предателя.
– Я так понимаю мы не едем отвозить мое письмо? – хмурится Вовка. Ручки сложил на груди, и кажется едва сдерживается чтобы не заплакать. Но он мужик. А мужики не плачут. Только если иногда и чтобы никто не видел.
– Вов, понимаешь…
– Мама поэтому сказала, что не понимает тебя? – удар под дых. Очень болезненный. – и меня не понимает, потому что я твоя копия.
– Есть такие причины, Вовик… Слушай, в больнице женщина лежит и крошечная девочка новорожденная. И им нужна помощь, – ну почему я оправдываюсь? И зачем моему ребенку знать про каких то чужих девочек? И я должен был просто сказать, что мне плевать и сдержать слово данное сыну. А не нестись выпучив глаза по первому зову врача, которого я видел то один раз в жизни. – Я вчера и приехал поздно, потому что…
– Женщина и девочка? – странно блестит глазенками Вовка. – Я с тобой поеду.
– Нет.
– Ну пап. Я не буду мешаться. И ты мне обещал целый день. И если ты меня не возьмешь с собой то значит ты опять обманщик. И я тогда обижусь ужасно. Вот.
Я вздыхаю. Черт бы меня подрал.
Вовка даже кашу проглатывает моментально, не морщась и не жалуясь, что она недослащеная и пересоленная. И чай выхлебывает залпом, хотя его не любит. Но на какао у меня сегодня не хватило сил.
Мы выходим из дома через полчаса. Вовка по уши укутан в огромный шарф. И вот уж странность не канючит, хотя обычно из-за этого проклятого шарфа у нас целые баталии. И кажется мне мой сын сейчас очень довольным. Надо же.