Фальшивка для тёмного мага - стр. 2

—  Просто переоденьте её и положите в экипаж!

Удаляющиеся шаги, мамин вздох и тихий голос сестрёнки.

Да что происходит-то?!

Испуг придаёт сил. Я резко сажусь и тотчас заваливаюсь, голова идёт кругом, к горлу подкатывает тошнота, но от прежней слабости, не позволявшей и пальцем двинуть, я избавилась.

—  Янри! —  радостно восклицает мама.

—  Янри, —  вторит Лизи и щекой прижимается к моей макушке.

Проморгавшись, я осматриваюсь. Потолок, стены, пол —  всё дощатое. Дерево потемнело от времени, кое-где из досок выпали сучки, и образовались похожие на пустые глазницы дыры.

Окошко крошечное и закрыто бумагой, штор нет.

Не знаю, на чём я лежу. Жёстко, неудобно, на кровать не похоже.

Мама сидит на самом настоящем сундуке. И одета она почему-то в чёрно-коричневое, застиранное платье с неопрятными заплатами на подоле. Плечи укрывает серо-бурая косынка, волосы стянуты в невесть откуда взявшуюся косу. Мама же носит каре, волосы не могут отрасти в мгновение. Парик?

—  Янри, госпожа Черис велела поторопиться, —  плачущие нотки не изменились.

—  Где я?

—  Дома-а-а, —  у мамы мой вопрос вызывает полнейшее недоумение.

Её не смущает обстановка?

Это розыгрыш? Но шутка совершенно не в стиле моей семьи.

Для галлюцинаций… слишком. Слишком реалистично, врут все: и глаза, и нос, и пальцы.

Второй раз подняться получается лучше, головокружение ещё беспокоит, но я, опираясь на Лизи, добираюсь до окна, поднимаю лист. Некачественная бумага рвётся, но я не обращаю внимания.

Вид открывается как из полуподвала, мостовая почти вровень с окном. На противоположной стороне теснятся одноэтажные развалюхи. Подозреваю, мы в такой же халупе. Декорацие масштабные…

Или не декорации?

Над дорогой зависло чёрное яйцо, размером не уступающее домикам. Половинка”скорлупы” поднята на манер крыла божьей коровки. Видно нутро яйца —  на сиденье, закинув ногу на ногу, расположилась незнакомая дама и нетерпеливо покачивает мыском.

—  Где я? —  повторяю я.

—  Янри, не пугай, пожалуйста. Что с тобой? Ты должна переодеться как можно скорее.

Хм?

На мне платье мало отличающееся от маминого. Такая же линялая дрань. На смену бежевое с чудесным отложным воротником и тонким белым поясом.

—  Кто такая Черис? И… где папа? С ним всё в порядке?

—  Папа ждёт, когда ты переоденешься, —  отвечает Лизи. Я с удовольствием провожу по её шёлковым волосам и с лёгким неудовольствием замечаю, что пора бы вспомнить про шампунь.

—  Янри, госпожа Черис, —  строго поправляет мама, застёгивая на спине многочисленные бусины-пуговицы, тянущиеся аж в два ряда. Самой с таким платьем не справиться.

Но лучше оно, чем ходить, замотавшись в тряпку.

—  Ма-ам?

—  Тебя так сильно оглушило клятвой, да? Дочка, постарайся, ты должна быть очень вежливой с госпожой Черис.

—  Клятвой?!

Что за чушь?!

—  Госпожа Черис купила тебя, —  бесхитростно поясняет Лизи. —  Госпожа дала папе тридцать дьяр, и теперь ты поедешь с ней, будешь жить в большом доме, —  про дом Лизи рассказывает с мечтательной завистью.

—  Купила? —  я оборачиваюсь к маме, но мама прячет взгляд, пожимает плечами и, наконец, сдавшись, кивает.

—  Ещё минута ожидания, —  доносится до меня голос госпожи Черис, —  и в следующем месяце вы от меня ни дьяра не получите!

Мама испуганно вздрагивает:

—  Дочка, поторопись.