Факультет судебной некромантии - стр. 30
— Я взял, — спокойно заметил Дар, когда я пожалела о шоколаде вслух.
— Значит, завтра моя очередь, — отозвалась Кариса.
После занятий магией зверски хотелось есть, и шоколад замечательно приглушал острое чувство голода. Позволял продержаться до обеда.
— Студенты, позвольте представить куратора вашей группы — господина Лиона Дарго!
Мы подпрыгнули, когда за нашими спинами раздался едкий голос декана. Роуэн Данкварт пребывал в ярости. Не дай Боже мне вывести его когда-нибудь…
Вразнобой поздоровавшись, мы гурьбой ввалились в кабинет. Боец, представленный как наш куратор, лениво зашел следом за некромантом и запечатал магией дверь.
— Что делать будем? — деловитым шепотом спросила Кариса. — Устроим показ добродетельных студентов?
— И они решат, что это боевой маг из ОГБР нас так впечатлил, — меланхолично сказал эльф, ковыряя тонкой иглой под ногтем. Будто пытаясь найти грязь.
— Выразим протест? — неуверенно спросила Майя и смутилась.
— Кто бы нас послушал! — фыркнул Охотник.
— Тогда устроим дебош, — постановила я, и декан, набрасывающий на доске план занятия, сломал мел. Сломал, но промолчал. Значит, разрешение получено. — Вечером в нашей комнате. Обсудим.
— Вино брать? — флегматично спросил Лий, убирая иглу.
— Я не буду, — категорично произнесла я.
— Конечно, бери, — отозвался Дар.
Лекция вышла интересная — некромант подробно рассказывал о том, как подготовить труп к разговору.
— Особо запишите у себя, хотя мы еще к этому вернемся: срезать волосы с головы мертвеца можно только левой рукой. Если вы хотите, чтобы они имели и силу, и связь с хозяином, — насмешливо улыбнулся Данкварт. — Если же это сентиментальная придурь — можете и зубами сгрызть. На сомнительную полноту и ценность посмертных памятных артефактов это не повлияет.
— Вы считаете, что медальоны памяти не имеют ценности? — напряженно спросила Майя, прикрывая ладонью грудь.
— Таскать на шее ладанку с прядью волос дорогого мертвеца — не отпускать от себя скорбь, — мягче заметил Данкварт. — Развесить по всему дому картины погибшей возлюбленной, воссоздать ее гостиную — тоже приступ дурости. Мертвых нужно отпускать, от этого легче и им, и нам.
Майя непримиримо нахмурилась, а Охотник прошептал что-то вроде «Не слушаешь меня, послушай умного полукровку».
— Был бы умным, не сидел бы на привязи, — хмыкнула Кариса. — Я про этого куратора, — пояснила она еле слышно. — Они с деканом наверняка поводком связаны. Ужас, как вспомню…
— Ты была на поводке? Ведомой? — удивился боец.
— Шею давило — не вздохнуть, — кивнула волчица. — Семья жениха не сразу со мной смирилась. Как и я с ними.
— Ты убегала? — немного напряглась я.
— Дура я, что ли? Чуть за грань выйдешь, боль адская и давит с невероятной силой, — пояснила Кариса.
И вжала голову в плечи — декан послал ей грозный взгляд, но при кураторе ругать нас не стал.
— Просто давит, легче становится только в присутствии Хозяина. Поводок-то изначально был, чтобы невесту с женихом примирить, — тихо сказала Кариса, когда Данкварт отвернулся. — Мерзкая вещь и подлая.
Холодный душ со льдом, экстра-мятный «Дирол» — как еще описать мои чувства? «Едва успел штаны нацепить и бежал через всю Академию»… Боже, как стыдно!..
— И как с этим жить?
— Надо хоть пару часов рядом провести, ну и потом особо не расходиться. — Волчица пожала плечами и вздохнула. — Я быстро смирилась.