Факультет сбора и трансформации – 3 - стр. 21
– Ни капли, – слабый запах ромашки и полыни оседал на губах лёгкой горечью. – Скорее, это просто добавляет тебе остроты. Ну, ладно, не прямо остроты, но пикантности точно.
– Вот прямо так?
– Ну, мы не в пресной книжке для подростков живём, надо всё-таки называть вещи своими именами. Я бы мог сочинить оду, расплывчатую и неверную как туман или лунный свет, пустую и бессмысленную, но не думаю, что тебе хочется грузиться этими шарадами.
– С учётом того, что автор этой книжки, какого бы жанра она ни была, никак не даст мне просто «жили долго и счастливо» я надеюсь, что он хотя бы в живых нас оставить планирует. Что мы там главные герои, а не второстепенная декорация, которой суждено умереть.
– Я в этом уверен. Что всё будет хорошо. Просто постарайся получить удовольствие от процесса… Пойдём отсюда, а то наличие детской комнаты за этой дверью немного не располагает. Да и твой кот уж слишком осуждающе смотрит мне в спину.
– Дар вообще уверен, что мне следует умереть девственницей, кажется. Ничем иным эту манеру я объяснить не могу.
Зверь в ответ недовольно чихнул, скосив яркие голубые глаза, тряхнул ушами и ушёл прочь с выражением оскорблённой невинности на породистой морде. Маги негромко рассмеялись, всё-таки отлипая от двери и внимая голосу совести, в том плане, что устраивать разврат под дверью детской – не самое красивое, что можно сделать. Но обжитые Вянкой комнаты располагались не так далеко, и настрой сбиться не успел. Артур в целом мог бы и не дожидаться окончания пути, просто увёл бы девушку подальше, в соседний коридор, но та вдруг повернулась в сторону, прислушиваясь к чему-то за стеной. И одними губами произнесла «Алексей ходит». Что ж, риск быть пойманными, конечно, добавляет интересных ноток происходящему, но явно не такой высокий. Зато в собственную гостиную Ярычевская даже шагнуть толком не успела, но вовсе не по причине пылающей страсти.
Они оба споткнулись о брошенный у двери чемодан, о котором благополучно забыли. Толстый ковёр смягчил удар лопатками, а Артур в полёте успел выставить руки и не рухнул на Вянку всем весом. Удивительно немалым, при всей кажущейся субтильности ланта, кости и мышцы у него были гораздо крепче и тяжелее обычных человеческих. Модификации, типичные для представителей его мира. Ярычевская пнула чемодан, толкая им же распахнутую дверь, и скользнула ладонями по спине парня. Под холодной кожей словно стальные нити перекатывались.
– Мне вот интересно, почему нельзя развить у себя устойчивость к магии? Ну, раз уж яды ты перевариваешь весьма спокойно, они тебе практически никак не мешают, – магичка выдохнула, когда её вжали в густой ворс ковра.
– Можно. Но после тридцати-тридцати пяти, когда магическое развитие полностью останавливается. Это с физическими изменениями иначе, там чем раньше начнёшь, тем проще они пройдут. Раньше вообще на внутриутробном этапе вносили изменения, но результат иногда был печальным. В последние годы до запрета – слишком часто.
Его пальцы снова забрались под одежду, посылая волну мурашек. Вянка смотрела на него из-под опущенных ресниц, прямо, внимательно, и всё-таки он знал наверняка: сердце у девушки заполошно бьётся не только от возбуждения. Лант наклонился ещё ниже, прихватывая губами тонкую кожу шеи. Магичка шумно вздохнула, стукнув его по плечу: ощущение было новым и вышло слишком резким, насыщенным.