Факультет ненужных вещей - стр. 75
Пока Зыбин говорил, Буддо молча листал самоучитель, а потом поднял голову и спросил:
– Хорошо, а вы тут при чем?
Зыбин рассказал о собрании и своем выступлении.
– Понятно! Так знаете, как будет начинаться ваша обвиниловка? – Он на минуту закрыл глаза и задумался. – Вот, значит, так: “Следствием установлено, что, еще будучи студентом такого-то института, Зыбин Гэ Эн, пытаясь выручить своих собутыльников, арестованных за бандитизм, сорвал студенческое собрание, посвященное обсуждению и заклеймению их преступной деятельности. Арестованный и допрошенный тогда же органами ГПУ, он дал уличающие себя показания, однако следствие, стремясь быть к нему максимально объективным, в то время не нашло нужным привлекать его к уголовной ответственности. Воспользовавшись этим и приняв великодушие за слабость, он…” – ну и пошло, и пошло! Да, с самого начала нехорошо у вас сложилось. Нейман, это дело! Очень, очень погано! Хотя…
Он вдруг отбросил книгу, ахнул и даже всплеснул руками.
– Слушайте! Дорогой! Великолепная же мысль! Да, да! Я бы так и сделал, свел бы все исключительно к этому! Да, да! – Он засмеялся. – Именно так. Ах, черт возьми! Нет, есть у меня все-таки что-то в башке, есть! Вот будет чудно! Воспользуйтесь! Обязательно воспользуйтесь!
– Что чудно? К чему к этому? – не понял Зыбин.
– Господи боже мой! – воскликнул Буддо. – Да как же вы не понимаете? Они же вам руку протянули! Ведь в том деле, кроме пьянства, хулиганства и бытового разложения, они вам ничего не предъявляют! Так? Ну чего же вам еще желать? Сознавайтесь, и все! Говорите: “Да, признаюсь, что я выступал на собрании потому, что хотел выгородить своих собутыльников. Мы вместе пили. Я и сейчас такой. Пью, гуляю, баб к себе вожу, работу заваливаю, но вот политики – нет, политики я не касаюсь! Она мне ни к чему. А просто я богема, аморальная личность!” Вот и всё. И ничего вы больше знать не знаете. Они от вас наверняка тогда отвяжутся.
– То есть как же отвяжутся? – удивился Зыбин. – Ведь это же готовая статья! Завал работы! Хорошее дело!
– Какая статья! – воскликнул Буддо в азарте. – Какая? Статьи за богему, Георгий Николаевич, нету, а есть литера СОЭ – социально опасный элемент. И полагается за это СОЭ по Особому совещанию три года без поражения и конфискации! И поедете вы по этой литере не на Колыму, а в местную колонию. А там получите расконвойку и через года полтора выйдете с чистыми документами на свободу. Красота! Послушайте меня, времена сейчас поганые, отсидитесь за высоким забором. Сведите все к пьянке, и конец.
– А три года как же?
– Вот вы какой, ей-богу! – рассердился Буддо. – Да что вы, вчера родились, что ли? Вы что же, отсюда прямо на свободу хотите выйти? Ни в чем не виноват! Опять зазря посадили! Так, что ли? Да ведь это значит, вы туда, а следователь сюда, на вашу койку? Пойдет ли кто-нибудь на это? Как вы не понимаете, освободить вас им сейчас попросту невозможно.
– Это почему же? – запальчиво спросил Зыбин.
– Вот святая простота! Да потому, что вы уже сидите! Стойте, стойте, ведь вы считаете себя невиновным? Так? Ну вот, вас тогда, семь лет назад, например, выпустили – ну и что же? Вы раскаялись? Благодарность к органам почувствовали? Да черта с два! Вы небось всюду ходили и орали: “Сволочи! Негодяи! Ночь продержали! За что? Провокаторы!” Так? Ну так или не так? – Он засмеялся. – “Ночь продержали”! Вот поэтому-то вас и нельзя выпустить. Виновного можно, а невиновного нельзя. Виновный в ноги упадет, а невиновный ножом пырнет. Значит, исходя из этого, статью они вам приварят обязательно. Теперь вот вопрос: какую? Если будете брыкаться да злить их – они вам такую подберут… да еще в такое место направят… Это они умеют. Вы знаете, есть лагеря, где зэки больше полугода не живут. Так вы послушайте меня, Георгий Николаевич, вырывайте у них СОЭ – и всё! В нем ваше спасение. Они поупрямятся, поорут да и согласятся.