Фагоцит. За себя и за того парня - стр. 23
– Мам, да все я понимаю, но ведь до восемнадцати лет мне еще три с половиной года. Уведут же!
– А чтобы не увели, тебе надо за собой следить и выглядеть как нормальная девушка, а не как замухрышка. Вот что у тебя на голове за копна? Знаешь, а давай-ка на Кравченко в парикмахерскую сходим, там у меня мастерица знакомая, она тебе сможет хорошую прическу устроить.
Так, подумал я, надо срочно что-то делать, а то ведь действительно могут и догадаться соорудить вместо очень идущей Вере прически, как у Алисы, которая «Гостья из будущего», какой-нибудь модный кошмар.
Тут Вера выдала такое, что я лишний раз убедился в правильности своих далеко идущих планов.
– Нет, лучше сначала спросить у Вити, какие ему прически больше нравятся. А потом уже куда-то идти.
Умница, подумал я. А то ведь та же Света, даром что красивая баба, несмотря на свои пятьдесят три года, иногда так намажется да такое безобразие на голове соорудит, что временами я в самый ответственный момент с трудом удерживался от искушения прикрыть ей физиономию трусами. Причем своими, ибо ее и нос толком не прикрыли бы. И, главное, мое мнение по поводу всего этого ее никогда не интересовало.
– Да, дочка, ты, наверное, права, спроси, хуже не будет. И не волнуйся, ты ему нравишься, это видно. Если сама какой дурости не учудишь, никто его у тебя не уведет.
Согласен, подумал я, пусть только какая-нибудь попробует увести, сразу пошлю. Но, выходит, все мои хитрые планы по завоеванию сердца ничего не подозревающей девушки окончательно потеряли актуальность. У нее свои есть, небось еще хитрее. И не надо ломать голову, как бы найти повод подарить ей что-нибудь еще до дня рождения. И что именно – французские духи, бальное платье из натурального шелка или золотые сережки? Нет, не будем проявлять купеческий размах, когда он совсем не нужен. Недавно я в ГУМе видел недорогие, но довольно красивые женские часики, вот их и надо подарить. В честь окончания седьмого класса без троек. И хорошо, что матери, скорее всего, удастся сподвигнуть ее на учебу в мединституте.
Вера Михайловна из двадцать первого века, как и ее мать, всю жизнь проработала воспитательницей в детском саду, хотя сама призналась мне, что мечтала стать врачом. Ну так пусть у этой Веры мечты сбудутся!
Когда следующим вечером я вручил подарок и объяснил, в честь чего он, Вера аж ненадолго потеряла дар речи, а потом неуверенно спросила:
– Витя, я даже не знаю… они, наверное, очень дорогие?
– Не очень, – пожал плечами я, – тем более что мне неделю назад премию дали. И вообще, мне для друзей и родных денег не жалко. Могу и подороже что-нибудь подарить, если хочешь. Мопед как у меня, например.
– Нет, мопед не надо… Вить, ты лучше скажи, я тебе друг или родная?
– И то, и то. А что, были сомнения?
– Да… то есть нет… ой…
Вера покраснела, быстро чмокнула меня в щеку и убежала в свою комнату, я же, глянув в зеркало, убедился, что у меня на физиономии до сих пор так и светится глупая улыбка. Виктор Васильевич Антонов, наверное, удивился бы – да что это с ним такое? Но Витя Скворцов удивляться не стал. Ему все было ясно.
Глава 6
Девятнадцатого июня я остался один в квартире. Соседи всей семьей уехали отдыхать – дяде Мише дали льготную семейную путевку в Крым. Вот только Джульку с собой они взять не смогли, и он, собака, остался со мной.