Фаберже для русской красавицы - стр. 21

Я молчала, совершенно не представляя, что тут можно сказать. Внезапно дверь в палату открылась, и на пороге появился незнакомый импозантный мужчина с новеньким кожаным портфельчиком, в костюме и при галстуке и поинтересовался, кто тут София Алексеевна Романова (палата была четырехместная, правда, две женщины в это время разговаривали в коридоре с родственниками, а третья спала у стены).

– Я, – откликнулась Соня, удивленно рассматривая прибывшего. Я поняла, что она его видит впервые.

Мужчина прошел к Сониной кровати, извлек из кармана удостоверение и представился старшим следователем городской прокуратуры Ивановым Максимом Леонидовичем.

– А Ильич где? – хором спросили мы с Соней.

Представитель городской прокуратуры на мгновение растерялся, потом внимательно посмотрел на Соню, на меня и уточнил, не Человекова ли мы имеем в виду. Мы подтвердили, что его самого.

– С ним все в порядке? – с беспокойством спросила Соня.

– На прошлой неделе его видел – все было в порядке.

– Я его сегодня утром видела, – сказала Соня. – Но сейчас-то вечер! Что с ним?

– Не понял, – признался Иванов.

Соня достала из кармана халата сотовый и визитку Ильича и связалась с ним.

– Кто пришел? – донесся до меня голос Ильича Юрьевича. Потом он попросил передать трубку коллеге.

Когда Иванов закончил разговор, то объявил нам, что наш общий знакомый вскоре прибудет. Мы же с Соней из разговора (хотя в основном слышали реплики Иванова) поняли, что он заявился к Соне совсем по другому делу.

– Я пришел поговорить насчет вашей матери и отчима, – сообщил старший следователь городской прокуратуры.

– С ними все в порядке? – с беспокойством уточнила Соня.

– Под присягой я бы, конечно, не осмелился утверждать, что они в полном порядке, но живы, телесных повреждений не имеют…

– Значит, в них никто не стрелял? Квартиру не грабил?

– А были основания? – тут же прищурился Иванов.

– После того, что сделали со мной, я уж не знаю, что и думать, – вздохнула Соня. – Кстати, а как вы меня нашли?

– Звонил-звонил – вы не отвечаете, заехал, из квартиры напротив выскочила соседка и сказала, где вы.

Соня скривилась и спросила:

– Так что еще случилось?

– Пропала часть английской коллекции. Мне поручили расследовать это дело.

Мы с Соней в непонимании уставились на Иванова.

– Какой еще английской коллекции? – наконец спросила Соня. – Не было у моей матери никакой английской коллекции, как и у Николая Николаевича. Вы в их квартиру-то хоть заходили?

Не отвечая на Сонин вопрос, Иванов поинтересовался у нас обеих, слышали ли мы вообще про исчезновение коллекции. Мы не слышали.

– Вы телевизор смотрите?

– Нет, – сказали мы хором. Да и когда нам обеим было его смотреть в последние дни? Соня вообще находилась без сознания, я была так занята, что и мысли не появлялось его включать.

– Газеты читаете? – продолжал Иванов.

Мы опять покачали головами. Следователь закатил глаза.

– Ну не томите, – попросила я. – Что там стряслось?

По словам Иванова, Общество потомков царской семьи организовало в Петербурге выставку сокровищ последнего русского царя, вывезенных в Англию в начале 1917 года.

– А царь в самом деле что-то вывозил? – вырвалось у меня. Сегодня просто не день, а урок русской истории!

– Не сам, конечно, – ответил Иванов и рассказал очень интересные вещи, из которых я знала только об отказе английского короля Георга V предоставить убежище Николаю II, своему двоюродному брату, поскольку тот отрекся от престола.