F65.0 - стр. 30

Также я настроил анонимный корпоративный почтовый ящик (подсобил знакомый не совсем легальный компьютерщик) и рассылал на весь отдел афроамериканские члены, копро-порно, обычное порно, порно с животными, порно с инопланетянами (и такое есть, сам удивился), гей-бдсм-копро-порно с карликами трансами, которое заканчивалось,– нет, я не смотрел, но пролистал,– окончанием одного из карликов розовато-желто-бордовой спермой (оказалось, ему полфильма тыкали туда штырем, прямо в дырку причиндала, и, видать, поранили). Порно я рассылал пятого, пятнадцатого, тридцатого. Аванс, зэ-пэ, премия. Шесть месяцев подряд. Наша служба безопасности (вот уж лютая тайна зачем эти ребята существовали) рвала и метала, но я долго терроризировал весь отдел. Чуть от смеха не описался, когда они взяли вместо меня другого парня. Как-то там неправильно вычислили настройки сети и вышли на бедолагу. Порывались уволить, но мне стало жаль его, поэтому на следующий день, нарушив правило, восьмого числа, я снова разослал всем подарочки, чтобы снять с него подозрения. По идее, все, что нужно было делать моим коллегам – это не обращать внимания на жалкое одно письмо в своих почтовых ящичках. Но нет, все впадали в бешенство, а точнее все симулировали бешенство и негодование. Часто именно мои письма являлись главным предметом обсуждения в курилках, в ресторане неподалеку, где мы обедали. Потом мне это осточертело, я прекратил. Вычислить меня так и не смогли.

Как вы уже догадались, попал я туда по протекции тети, поэтому позволял себе вытворять всякую такую шнягу. По правде говоря, туда все попадали по протекции таких вот теть и дядь, мам и пап, друзей, родных и близких. Целая рота великовозрастных и не очень разгильдяев на бюджетной зарплате. На крайне вкусной бюджетной зарплате, если вы понимаете.

Но кто-то делал вид, что занимается чем-то важным и что занятие это имеет значение, а я этого вида не делал. Вот и вся разница. Я испытывал такое отвращение, полное внутреннее угнетение от этой, прости господи, работы, что мои порывы и влечения бывало оставались замороженными на протяжении всего рабочего дня. Хотя по идее коллеги-женщины там имелись весьма и весьма привлекательные. Но то была какая-то аномалия: передо мной стояла женщина, вроде бы красивая, а во мне удивительный покой, помешанный на гадости и нежелательном отчуждении. Первый раз такое было. Они просили меня распечатать очередную хренотень, поставить печать и уходили. А я возвращал вкладку с лапками в ультра высоком разрешении и только тогда оживал. Фишка была еще в том, что женщины там не принимали меня всерьез, как мужчину или парня. Что-то держало их на расстоянии, видать какой-то инстинкт подсказывал им, что я – извращенец-интеллигент. И черт его разберет какой из этих двух параметров пугает женщин более всего. С мужиками же в нашем отделе отношения у меня были ровные, не дружественные, но и не враждебные. Никакие, честно говоря.

Но под конец моего тамошнего пребывания к нам пришла в отдел новенькая. Она являлась наложницей какого-то крупного мужичка, поэтому обладала феноменальной внешностью. И феноменальной стервозностью. И архигодными лапками. За окном вовсю парило лето, в нашем офисе плескалась кондиционерная прохлада, но все равно жарища разлилась по воздуху и не отпускала никого. В один из таких дней наша начальница привела ее – Лейлу. Черные, пречерные, как ночь, длинные волосы, узкие глаза, смугленькая, высокая и стройная, вечно алогубая, вечно в светозащитных очках, но далеко не девушка, в ней присутствовала степенность и цветение вылупляющейся женщины. Но это все лишнее.