Extensio - стр. 83
До четвертого этажа он с трудом волочил ноги и крепко держался за перила. До третьего он спускался, прихрамывая и все еще мотая головой. После третьего он уже пытался идти твердо. И на полпути между третьим и вторым этажами услышал грохот башмаков и наверху, и внизу. Решение пришло мгновенно, Джим выбил ногами окно на площадке и прыгнул в вечернюю мглу.
Ему повезло. Он не сломал и не подвернул ноги. Выход из высотки был на другую сторону, а с этой стороны под его ногами оказались цветочные клумбы. Еще больше ему повезло в том, что никто не прыгнул вслед за ним, это давало ему до пяти секунд форы, которые он мог растерять, если не заставит себя бежать. И все-таки Джим сначала похлопал себя по карманам, убедился, что ничего не потерял, и только потом медленно пошел в сторону низких строений, которые и в этом секторе Города окружали высотки, создавая некий особый уют европейской старины. Когда за его спиной наконец раздались крики и топот, он успел удалиться на пару сотен ярдов и побежал уже по-настоящему. Он бежал, и каждый следующий шаг как будто прибавлял ему сил. Через четверть мили он перестал слышать топот преследователей. Через половину мили его пробил пот, и все тело охватила безмерная усталость. Когда за спиной была уже миля, от усталости не осталось и следа. Он ускорялся с каждым шагом, выбирал наименее освещенные улицы, поворачивал, снова поворачивал, стараясь удаляться от седьмого сектора или хотя бы двигаться к его краю, и все это время бежал, бежал и бежал. Это было сродни упоению. Вот, чего требовало его тело. Бега. Наверное, ему были бы в радость и другие упражнения, но именно бег оказался необходимым и желанным средством. Джиму даже казалось, что кровь горит в его венах и сжигает этот сладкий яд. И он успел взмокнуть от пота и высохнуть от ветра, который обдувал его на бегу.
Он остановился только через пару часов, да и то лишь потому, что стало трудно выбирать темные улочки, впереди лежали только ярко-освещенные проспекты, по которым прогуливались горожане. Бег среди праздности и вальяжности привлек бы к себе слишком много внимания. Здесь, под яркими электрическими огнями, можно было спрятаться, не убегая. Кого здесь только не было. Между магазинами и открытыми кафе в майской прохладе прогуливались люди или боты всех национальностей и возрастов, одетые по самой разной моде. Гномы с женами и детьми, которые старались держаться особняком и отличались группа от группы цветом затейливых колпаков. Эльфы, что умудрялись окатывать презрением окружающих, даже не удостаивая их взглядом. Какие-то зеленые бродяги, и сущие чудовища в узорных одеждах. Железные парни, напоминающие 413-ого. Люди с собачьими головами, заставившие Джима остолбенеть на несколько секунд. И еще кто-то, к кому он предпочел не приглядываться. В конце концов он пригляделся к самому себе. Бросил взгляд в одну из витрин и увидел в отражении растрепанную седую старуху выше шести футов ростом с лицом из сказок про лесную ведьму.
– А с чувством юмора у тебя, Меган Тернер, очень даже неплохо, – пробормотал Джим. – С другой стороны, не будь я старухой, может быть, мне и не удалось бы уйти.
Он одернул себя мгновенно, повернул в первый же не столь ярко освещенный двор и вышел на соседнюю улицу в уже становящимся привычным образе вислоусого. Магазинов на ней оказалось полно, и вскоре Джим с пакетами одежды звонил в двери миниотеля «номер на час».