Еврейские погромы. Скорбь по двойным стандартам - стр. 35
После того как Веспасиан стал императором, в 69 году во главе армии стал его сын, Тит Флавий. Тит впервые в истории применил то, что можно назвать «тактикой выжженной земли»: в мятежных областях он сжигал посевы, вырубал оливковые рощи и фруктовые сады. Ни Й’ахве, ни пророки почему-то не явились, чтобы кормить свой народ (наверное, чем-то были очень заняты, а может, хотели в очередной раз «испытать» иудеев). Тит Флавий осадил Иерусалим и здесь тоже вырубил все леса вокруг города. «Земля обнажилась, как целина», – красиво сказал Иосиф Флавий[62]. Впрочем, уникальные бальзамовые деревья вырвали с корнем сами иудеи: после пяти месяцев осады, в августе 70 года, Тит Флавий взял мятежный город штурмом, разрушил его и сжег Иерусалимский храм. Иудеи не хотели, чтобы деревья достались врагу.
Со взятием Иерусалима большая война кончилась. В руках восставших оставалось еще несколько крепостей в Иудейской пустыне, в Риме уже прошла церемония триумфа Веспасиана и Тита. Рим считал, что война окончена, он только давил последние гнезда бунтовщиков. Иудея думала иначе? Во-первых, не вся Иудея. Во-вторых, ее проблемы.
Летом 73 года легат Луций Флавий Сильва подавил последние очаги сопротивления. В том числе он взял крепость Массаду, где засели последние сикарии под руководством Эльазара бен Яира. Крепость на вершине крутой горы была построена еще Иродом. На Востоке ее считали неприступной… она и была неприступной для египтян, вавилонян, ассирийцев, иудеев и так далее.
Но римляне – они могли не только срывать горы, как при строительстве форума Трояна, но и возводить их. Осаждающие соорудили вокруг крепости гигантские валы. Не желая сдаваться и не имея сил воевать, сикарии перебили друг друга. Сначала они убили всех детей и женщин, потом перебили сами себя.
Когда римляне ворвались в крепость, к ней было всего пятеро живых существ: две женщины и три ребенка. Почему они оставили в живых именно этих, никому не известно. После штурма Массады мятежная провинция замирилась на долгие сорок лет, до очередного восстания.
События 66–73 годов часто считают переломным моментом в ходе всей иудейской истории.
Число погибших иудеев оценивался примерно в миллион – в треть населения страны. Из этого миллиона только около ста тысяч погибли на поле боя – остальные умерли от голода или были истреблены римлянами. Огромное число людей покончили с собой, не желая сдаваться; многие из них убивали сначала жен и детей, потом сами следовали за ними. Число этих самоубийц, к сожалению, крайне трудно установить сколько-нибудь достоверно.
В одном Иерусалиме погибло то ли миллион сто тысяч человек (по словам Иосифа Флавия), то ли все же шестьсот тысяч, по словам Корнелия Тацита. Первая цифра явно преувеличена, вторая может быть и реальной[63].
Ведь осада Иерусалима началась в праздник Опресноков, то есть на Пасху. В городе находились паломники со всего Средиземноморья, так что «целый народ оказался заключенным в общую для всех темницу, и… война окружила город, до отказа наполненный людьми»[64].
Любопытный парадокс: когда египетский иудей Александр казнил и продавал захваченных в Иерусалиме иудеев, в их числе наверняка были и иудеи – паломники из Египта.
Единственные, кто спасся при штурме Иерусалима, – это христиане. Было ведь сказано Христом: «Скоро разрушится сей город, и не останется камня на камне». Христиане поверили и ушли из Иерусалима заранее. А кого Й’ахве решил погубить, тем не дал пойти за Христом.