Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции - стр. 66
Источник заблуждений и необоснованных надежд, мешающих осознанию подлинных масштабов грозящей катастрофы, они видят в вере в созидательную силу разума, в прогресс, в возможности эволюции человека, которую разделял В. Вернадский и которая в наше время получила обобщенное выражение в идее универсального эволюционизма.
«Такой подход к проблеме человека, – считают они, – опирается на мировоззренческие представления о едином, универсальном законе природы, в котором человек с его разумом составляет вершину прогрессивного развития материи. Сегодня такая установка получила название глобального (универсального) эволюционизма. Эти представления основаны на эволюционном мировоззрении, и в этом качестве они включились в массовое сознание современности и получили широчайшее распространение в современном менталитете» (Там же, с. 481).
Одновременно с универсальным эволюционизмом как современным итогом развития научного мировоззрения авторы развенчивают и сам путь, идя по которому европейское научно ориентированное мышление пришло к осознанию универсальности эволюции и связанной с ней идеей прогресса.
«Такое понимание человеческой природы, – напоминают Л. Фесенкова и Е. Дерябина, – сформировалось еще в эпоху Просвещения и Нового времени. Это человек Гольбаха, Руссо и Вольтера. Оно широкого распространилось в общественном менталитете XIX–XX веков и было подхвачено современной экологической мыслью. Таким образом, в основании столь модной сегодня модели ноосферы лежит старинная, рационалистическая концепция человека» (Там же, с. 481).
Стремясь изобразить европейский рационализм как старинную, т. е. ныне, в эпоху глобального экологического кризиса устаревшую модель развития, авторы забывают о том, что эта модель отвечала реальному прогрессу общества, достигнутому в Новое время и пришла на смену религиозно-креационистской утопии, господствовавшей в эпоху Средневековья, согласно которой Апокалипсис и Страшный Суд положат конец погрязшему в грехах человечеству и катастрофическим путем установят Царство Божие во веки веков.
Чтобы показать утопичность именно научно-рационалистической модели развития, авторы подчеркивают ее близость с утопическими проектами создания идеального общества:
«Многочисленные учения о будущем справедливом обществе возникали на протяжении нескольких столетий. Поражает единообразие представлений о человеке в этих утопических проектах. Разные страны, разные эпохи, а представления о человеке – одни и те же. Везде за основу принимается его гуманная и разумная природа, способность построения идеального общества на рациональной основе. Эти представления столетиями живут в сознании людей разных эпох и разных стран. По-видимому, они возникают как результат архетипической потребности человека в самоутверждении и в надежде на торжество справедливости в идеальном обществе будущего, т. е. как проекция человеческих надежд и желаний» (Там же).
Соответственно, и любые представления о позитивном характере эволюции человеческой цивилизации, по мнению авторов, столь же утопичны, они базируются лишь на проекции человеческих надежд и желаний, они опираются не на науку, а исходят «из мировоззренческого представления о человеке, не требуя теоретического обоснования» (Там же).