Ева. Книга 2 - стр. 10
Мы отрицаем истину, потому что она приносит нам боль.
Когда в дверь постучали, наверное, я уже знала.
Лукас звонил мне два часа назад, сказал, что выходит. Я спросила, подвезет ли его Ронни, подразумевая, что волнуюсь и прошу, чтобы она подвезла. Он ответил, что хочет прогуляться пешком и подышать свежим воздухом, и это означало, что на сегодня уступки моим капризам окончены.
Мариза заснула позже обычного, взбудораженная сборами. Мы договорились, что отвезем ее к Элене и Джеку утром, позавтракаем все вместе, а потом только тронемся в путь. Раньше мы никуда не ездили без нее, и теперь она волновалась, беспокоилась и предвкушала запретные удовольствия, которые ей наверняка посулили дедушка и бабушка: сласти, телевизор до поздней ночи, еда в гостиной. Подрагивающая от возбуждения как молодой тонконогий жеребенок, она ни на секунду не оставляла меня одну, не давала погрузиться в беспокойные мысли. И только когда вещи были собраны, перепроверены несколько раз и сумка поставлена у входа, лишь тогда она согласилась лечь в кровать. Сон сморил ее через мгновение.
Я спустилась в гостиную и посмотрела на часы. Из Хайленд-Лейка, где находились дома моих родителей и Ронни – меньше часа неспешной ходьбы. Лукас должен был вернуться к десяти, но уже стрелки подбирались к полуночи, а его до сих пор не было. Горло перекрыл ледяной осколок, я чувствовала оцепенение и тошноту. Обманчиво спокойная внешне, на деле я была напряжена, как струна, зажатая нервным спазмом.
Что-то случилось. Что-то случилось. Что-то случилось.
Погасив свет, села в кресло, сжимая руки в замке.
«Все хорошо, Ева, это просто выдуманные предчувствия, ты накручиваешь сама себя, он просто не вышел вовремя, заговорился с Ронни, встретил кого-то по дороге, наверняка он уже на подходе и через пять минут задразнит тебя до слез из-за твоих страхов…»
Сейчас у многих стали появляться мобильные телефоны: у меня был, но Локи категорически отказывался «связывать» себя. Я мысленно поклялась, что куплю телефон ему и Маризе при первом же удобном случае, и плевать мне на все возражения.
В дверь громко постучали и холодный комок сполз ниже.
Локи никогда не стучал.
Я бросилась открывать, еще доли секунды успевая обманывать себя, что это мой муж, что он просто забыл ключи, или у него заняты руки, или…
На пороге стояли полицейские и, наткнувшись на их виноватые сочувственные лица, я покачнулась назад, все понимая. Один из мужчин шагнул вперед, положил руки мне на плечи, и я с трудом сложила расфокусированную реальность: папа. В своей форме он казался выше, моложе и строже. То, как он смотрел… Как будто он боится. Как будто должен сказать что-то, что меня сломает.
Хотя почему как будто.
Я никогда не падала в обморок, но впервые мне этого хотелось: потерять сознание, не слышать, не знать, закрыть глаза, а открыв, понять, что это был просто страшный сон, и все как-то образумилось без меня, и снова все в порядке, и это не моя жизнь уже летит вниз с высоты и сейчас разобьется на осколки.
– Скажи, что он жив.
Папа молчал, а я закричала:
– Скажи!
– Ева, мне очень жаль.
На этот раз я поверила сразу. Как будто всегда знала, что смерть никуда не уходила, просто притаилась в темноте и поджидает момента, когда я буду беззащитна, уязвима и не готова. Восемь лет мы играли с ней в прятки, и я только и делала, что проигрывала ей любимых: Фрэн. Голда. Лукаса.