Этот дурак - стр. 21
Я больше скажу, человек, умеющий так целоваться, просто не может быть истинным Дьяволом в душе. Или снова самообман работает.
- Кхм! Молодые люди! – возмущенный писк рядом, будто противный комар, ворвался в нашу сферу, прерывая реакцию. Едва смогла отстраниться, по-прежнему глядя в потемневшие желтые глаза, прежде чем дошло наконец.
Я обнимаю Кришевского за шею, более того, пытаюсь вновь дотянуться до его губ!
- Ангелина Потаповна, я не могу найти первую часть «Химия твердого тела» А. Веста, - голос Коленьки, как ушат воды на горячие головы. Библиотекарша так не действовала, как Сежков со своим вечно длинным носом, который куда-то норовит сунуть.
Отскочили в разные стороны друг от друга именно в тот момент, когда юное дарование приблизилось к нашему месту обитания. Пока Ангелина Потаповна цыкала, качая головой, что-то ворча про обнаглевшую молодежь, хватая у Снежка бумажку с названиями нужных материалов к будущей контрольной работе, мы пытались отдышаться. Сам Коля недоуменно переводил взоры с одного на другого, поправляя очки пальцем.
- Злата, - произнес тоном таким, будто мы на встрече у президента. Дернулась, поворачивая голову. – Чем это вы заняты в храме науки?
Алтарь знаний еще скажи. Ишь выдал че.
- Мы это… заниматься пришли, - неловко бормочу, теряя всякую способность к конструктивной речи. Дурацкий поцелуй, он совершенно из колеи меня выбил. Какие-то голуби белые перед глазами витают, марш Мендельсона, отбивая крыльями. Тьфу.
- Снежок, - вкрадчивый голос Яна, а до Николая доходит, наконец, с кем я тут стою. И, ого, Ян знает, как звать его одногруппника? Или это он только мою фамилию вечно коверкает?
- У тебя глаза лишние, смотрю? Так я сейчас помогу это дело исправить, - скучающе произнес своим бархатистым, обманчиво мягким голосом прежде, чем рявкнуть так, что с полок упало парочка томиков. – Вон отсюда!
Низкий старт на огромной скорости и нет Колясика. Только я наедине с раздраженным чудищем, чья аура темности опять заполоняет пространство. Смотрю на него зачарованно, пытаясь отогнать противных птиц, уркающих мне в ухо. Еще минута, запою точно Белоснежка, призывая мышей да белочек пыль со шкафов смести.
Стоит Яну рот открыть, как Белоснежка затыкается, а голубочки на юг летят. Подальше.
- Тьфу, теперь придется рот с мылом дважды мыть! – и взгляд отводит, недовольно направляясь к нашему столу, пока я, открыв рот, возмущенно гляжу ему в широкую спину. На всякий случай даже на ладонь дыхнула, ничего. Пахнет мятной жвачкой по-прежнему.
- Да это мне теперь придется в церкви святой воды нахлебаться, вдруг завтра клыки вырастут да рога. Мало ли, может инфекция слюнями передается, - шагаю следом, бурча под нос. Ишь какой, рот ему теперь промыть надо. Дур… мудак короче!
Стул со скрипом отодвигаю, усаживаясь за стол, слыша рядом недоуменный вопрос. Мне показалось, или это неуверенность голосе?
- Какая еще инфекция?
Оборачиваюсь, глядя в бесстыжие желтые глаза, смело отвечая, но на всякий случай, выставив перед собой учебник по кристаллохимии.
- Демоническая! Не хочу после полуночи превратиться в демона, - Ян обиженно сопит, обходя стол, дабы сесть напротив. Молчит, а я облегченно позволяю себе на минуту погрузиться в многообразие формул, непонятных графиков и систем Германа-Могена*.