Этот день… - стр. 7

– Неожиданно просто. А Оленька? С нами?

– Что ей там делать? Она ещё слишком маленькая.

– Четыре года – не такая и маленькая. Можно на лыжи ставить.

– Зая, давай в другой раз с ней специально поедем. Тем более, у них детей нет. А ей на даче с бабушкой нравится, она даже домой не просится. Там собака, кошка – мы ей не очень-то и нужны.

– Я соскучилась. Не хочется ехать без неё.

– Села бы в машину и навестила бы дочку, мамаша!

– Я опять запутаюсь на этой новой развязке, сверну не туда!

– Ладно, в субботу вместе поедем.

Она смотрела на Диму и думала: «Я никуда не хочу ехать. Ни с тобой, ни без тебя. Я хочу быть там, где он».

В спальне Маша не раздеваясь прилегла на кровать, уткнулась лицом в подушку. Ей было так грустно, что хотелось плакать. Зашёл Дима.

– Ты чего не ложишься?

Наклонился к ней, дохнув запахом зубной пасты, поцеловал в шею. Маша смотрела на него. «Боже, да он волнуется, как в первый раз… Любит меня. И он… счастлив. Почему же я ничего не чувствую, ничего… Ведь он красивый, умный, успешный. Ребёнка родили, коттедж для мамы купили, машины меняем чуть не каждый год. Ведь я должна быть счастлива… должна… Никому я ничего не должна…»

Во время близости Дима, как обычно, спросил:

– Тебе хорошо?

– Да, милый, очень, – привычно солгала она.

Муж уснул. Маша осторожно выбралась из кровати, прошла в ванную. Включила воду. Лёжа в ванне, машинально взяла Оленькиных резиновых утят, пустила их в плавание. «Почему я за него вышла? Ну в школе дружили, на курсе считались самой красивой парой. Больше, чем он, мне никто не нравился. Всегда рядом был, постоянно твердил о своей любви… А мне что, всё равно было? Нет, мне это льстило. А близости с ним я хотела? Нет. Просто привыкла, как к другу. Уступила ему до свадьбы просто из жалости – эта постоянная нетерпеливая мука в глазах. Если бы он не требовал, мне и не надо было? Тогда? Кажется, я прохлопала свою жизнь…»

Утром вместе с Лизой отправились за машиной. Парковка дорогая, элитная, под новомодной пластиковой крышей. Вход только для своих. Каждый выезд и въезд фиксируются видеокамерами и росписью в журнале. Они поднялись в служебное помещение. Лиза огляделась, села в кресло нога на ногу.

– Миленько тут у вас.

Анатолий подвинул журнал Маше:

– Распишитесь.

Маша, не поднимая глаз, взяла ручку.

– Вы на военного похожи, служили раньше? – игриво улыбаясь, спросила Лиза.

– Служил.

– А почему охранником стали?

Мужчина усмехнулся:

– Мне шестой десяток уже, думаете, у меня выбор есть? Жена болеет, лекарства дорогие.

Лиза посерьёзнела:

– А что с женой? Я врач. У нас в клинике очень хорошие специалисты. Может, консультация нужна?

– Ей покой нужен. Волноваться нельзя. Сердечница она.

– Вы правы. Но всё же подумайте насчёт консультации.

– Спасибо.

– Лиза, пойдём… – Маша первой выскочила из служебки.

– А одеколончик-то у него паршивый, – шепнула Лиза, догнав подругу.

Ехать надо было на другой конец города, путь неблизкий. Долго молчали.

– Машка, а ведь он тебя любит.

– С чего ты взяла?

– Он ни разу не посмотрел на тебя. И вообще, вы себя ведёте так, будто вам есть что скрывать… Счастливая ты, – подруга отвернулась и прикрыла глаза рукой.

Маша всю дорогу улыбалась – ничего не могла с собой поделать.

Открывшийся в прошлом году «Центр меха» в городе сразу прозвали «Центр смеха». Хозяин, несомненно обладающий чувством юмора, тут же запустил по телевидению рекламу: «В “Центре сМеха” – смешные цены! Приходите, повеселимся!» Часто устраивались акции и распродажи – народ валил валом. За три часа обошли все пять этажей меховых джунглей, в глазах зарябило от шуб.