Это по-настоящему - стр. 35
Именно тогда вмешалась Клаудиа и отобрала у меня контроль над всеми моими аккаунтами. И после того случая с «бандой четырех», как я их называю, я был счастлив предоставить ей этим заниматься.
Телефон Тая жужжит, и я беру его в руки. Какая-то девушка прислала ему неприличное сообщение. Я смахиваю уведомление в сторону.
– Тай, зачем тебе «Твиттер»?
– Футбол, братишка. – Тайрис вальяжно входит в кухню, судя по всему, уже отсмеявшись. – У многих игроков есть аккаунты.
– Серьезно?
– Ага. Вот, смотри. – Он берет из моих рук свой телефон, что-то набирает там и возвращает обратно. – Тут у меня друзья-болельщики и несколько профессиональных спортсменов.
Я просматриваю его ленту, которая полна футбольной статистики, ссылок на видео и статей.
– Ага, так вот почему ты всегда у меня выигрываешь в воображаемый футбол!
– Тебе нужно завести секретный аккаунт.
– Боюсь, Клаудии это не понравится. – Я спрыгиваю с барного стула и роюсь в холодильнике в поисках какой-нибудь еды. Овощи, сыр, безалкогольные напитки… Я оглядываю все это и беру банку пива.
– Хочешь, сыграем в FIFA?
– Конечно. Сейчас я тебе наваляю!
– Давай, попробуй!
Я передаю ему пиво, и мы идем в гостиную. Тай надевает наушники с микрофоном, а я – обычные наушники. Мне не разрешают играть с микрофоном. Однажды я играл, изрыгая ругательства, и кто-то из других игроков сообразил, что мой голос чертовски похож на голос Окли Форда. Они это записали, выложили в интернет, и куча людей была просто в ярости оттого, что я якобы слишком грубо выражаюсь для шестнадцатилетнего.
Интересно, они своих детей-то слышат вообще? Клянусь, девяносто девять процентов выражений в духе «сейчас я твою мамашу натяну!» произносят именно малолетки.
Мы с Таем играем часа два, и он действительно меня разносит. Чтобы немного утешиться, я играю по сети с каким-то ноунеймом и наконец выигрываю.
Когда мы заканчиваем, мой взгляд снова падает на его телефон.
– Ты можешь залогиниться?
– В смысле, в твой аккаунт?
– Ага.
– Не-а. Я твоих данных не знаю. Но можно, впрочем, позвонить Клаудии.
Я качаю его телефон в руках. Насколько я понял, Вонн никак не отреагировала на то, что «я» лайкнул ее рисунок. Ей совершенно на меня плевать. Прямо как моим родителям.
Я хмурюсь:
– Не надо.
И снова рано ложусь спать.
______
Когда я просыпаюсь, на дворе уже утро. Подхожу к окну от пола до потолка и нажимаю переключатель, который делает стекло из затемненного прозрачным. Снаружи весело чирикают птицы, на пляже занимаются пробежкой несколько человек. Когда-нибудь я снова поеду на тот частный остров, который Джим арендовал после тура в поддержку «Форда». Там я бы мог выходить из дома без охраны.
Отхожу от окна. Большой Ди не придет до двенадцати – обычно примерно в это время я выползаю из кровати. Уже две недели здесь не было ни одной живой души, кроме меня, экономки и телохранителей.
Я даже немного скучаю по Люку. Может, не так уж он был и виноват… Может, будь я на его месте, я поступал бы точно так же… Попытался бы воспользоваться успехом своего друга, чтобы получить какую-то выгоду для себя…
Мне никогда не приходилось делать ничего подобного. Не было нужды сыграть тысячу концертов в клубах, чтобы меня заметили. Мама просто отправила видео кому-то из друзей, тот – еще кому-то, и в тринадцать лет меня уже подписали на лейбл. Первый альбом вышел, когда мне еще не было пятнадцати, с большой маркетинговой поддержкой. И потом я выдал еще три успешных альбома, прежде чем наступил нынешний кризис.