Это очень хорошо, что пока нам плохо… (сборник) - стр. 28
И вправду интонации Тартальи
Дерамо мог невольно перенять
от долгого общения с министром…
Ну ладно, голос! А его повадки?
А взгляд его и жаждущий, и злобный?
А грубость рук и грубость домоганий?
Глазами вижу я: Дерамо рядом!
А сердце шепчет: это страшный сон.
Но где же мой Дерамо, где же он?..
Нет, видно, лучше в руки взять гитару,
забыться вместе с ней в романсе старом!
Берёт гитару и, перебрав струны, поёт.
Положив гитару, Анджела подошла к вышитому портрету Дерамо, присела напротив, всматриваясь в портрет.
АНДЖЕЛА:
Я вышила Дерамо. На портрете
от шёлка ласков шелковистый взгляд.
Как жаль, что я не в силах вышить голос!
А вдруг со мною он заговорит?..
Дерамо, здаравствуй!
ТАРТАЛЬЯ-ДЕРАМО (за окном):
Здравствуй, дорогая!
АНДЖЕЛА (портрету):
Где пропадал ты, мой король, так долго?
ТАРТАЛЬЯ-ДЕРАМО:
Я был оленем.
АНДЖЕЛА (думая, что это игра её воображения и потому спокойно):
А! Ты был оленем!
А не было ль поблизости, скажи,
какой-нибудь оленицы красивой?
Что ж замолчал ты, мой король-олень?
Я так хочу себе тебя представить!
ТАРТАЛЬЯ-ДЕРАМО:
Я в облике, который недостоин
ни взгляда твоего, ни красоты.
АНДЖЕЛА (наслаждаясь игрой воображения):
Но почему? Олени так прекрасны!
ТАРТАЛЬЯ-ДЕРАМО:
Сегодня дважды я менял обличье:
я был оленем, а теперь Тартальи
на мне надета гнусная личина…
А я – Дерамо! Веришь? Я Дерамо!
Анджела вскочила. Она взволнована. Она понимает, что всё это происходит наяву, что где-то рядом Дерамо.
АНДЖЕЛА:
Дерамо мой! Откройся! Где ты, милый?..
ТАРТАЛЬЯ-ДЕРАМО:
Нет-нет, прошу, не подходи к окну!
Но Анджела немедленно подбежала к окну и отпрянула, увидев… Тарталью. Некоторое время она смотрит на него с испугом, но потом испуг её сменяется неподдельной радостью.
АНДЖЕЛА:
Дерамо мой! Ты тот же, тот же, тот же!
Пускай черты другого человека
в твоём лице – но взгляд, но речь твоя!..
ТАРТАЛЬЯ-ДЕРАМО:
Она и подвела меня! Тарталье
открыл я тайну перевоплощенья,
которая была известна мне,
и вот теперь мерзавец на коне!
Но Анджела протянула к нему руки, и вот он уже в комнате. Гладя его лицо, плечи Анджела плачет.
АНДЖЕЛА (шепчет):
Ты – мой Дерамо! И никто не в силах
меня уверить в том, что ты Тарталья.
Ты – мой Дерамо в облике его,
но облик – это только оболочка.
Ты – мой Дерамо! Сядь же и позволь
мне сапоги стянуть с усталых ног!
Со стороны кабинета у входа в комнату Анджелы появляется Дерамо-Тарталья. Он полон решимости, за ним наготове, с пиками наперевес, выстроились дзанни-стражники.
ДЕРАМО-ТАРТАЛЬЯ:
Эй, Анджела! Немедленно открой!
Я, наконец, хочу побыть с тобою
в желанной для меня заветной спальне.
Я требую, немедленно впусти,
иначе – берегись: со мною стража!
Анджела испуганно прижалась к плечу Тартальи-Дерамо. Но он, признанный Анджелой, уже обрёл уверенность в себе.
ТАРТАЛЬЯ-ДЕРАМО:
Впусти мерзавца. Всё-таки – «супруг»!
Анджела распахивает дверь. И Дерамо-Тарталья оказывается лицом к лицу с шагнувшим ему навстречу подлинным Дерамо.