Это несерьёзно - стр. 30
А потом я вдруг представила себя в роли эдакой властной мадам, покупающей любовников направо и налево, и так смешно стало! Как-то враз подобралась, подбородок вздернула.
— Но без толку, — вздохнула. — Никто не бережет свою невинность трепетнее, чем этот красавчик.
Ка-пец! Баженов прищурился и буквально испепелил злобным взглядом. Это он умеет, но со мной, увы, не работает. Я из огнеупорного материала. Мы с официантом как-то непроизвольно просмотрели Демьяну на ширинку, которая типа под запретом, тут же стало неловко. Обладатель невинности словно это почувствовал, пожал плечами и поделился, чуть понизив голос:
— Ну не за макарошки с сыром отдаваться же, да?
Бедный парень не понял, что шутим — настолько серьезно говорили. Он растерялся и выдал:
— Девушка такая красивая. Я бы и бесплатно... с радостью...
— Стопэ, брат, — вернулся Баженов к привычному тону и образу. — Девушка эта — моя с рождения. Слюни подбери, мы шутим.
— Вот как? — фыркнула я. — В смысле с рождения?
Демьян оставил щедрые чаевые и, приобняв за плечи, вывел меня на улицу, где мы, наконец, рассмеялись. Бегло обнялись и, словно с тоской, простились, потому что время поджимало, а у меня была запланирована встреча с писателем.
Пока шла квартал — улыбалась без остановки. Глупость невероятная, какую чушь мы несли, но при этом весело было. Без страха показаться хуже, чем есть.
Мнение других людей для меня, безусловно, имеет значение. И это нормально. Я живу в социуме, и мне нравится нравиться, как и любому другому человеку. Но здесь важно чувствовать грань: нормально ждать похвалы, ненормально — от нее зависеть. Вот такие тусовки с друзьями, действительно близкими людьми, с которыми можно пошутить, перед которыми необязательно держать марку, помогают нащупывать под ногами фундамент. И крепко на нем стоять.
Когда ты любишь и любим, обрастаешь стальной броней, которую не пробить гневными отзывами чужих!
В общем, влетаю я в кабинет в отличном настроении, нисколько не переживая о Муравье. Мне просто весело, и я страшно хочу работать.
— Кому кофе, булочки? — кричу радостно.
Нас здесь пятеро иллюстраторов, все мы работаем в издательстве не каждый день, но у каждой есть стол, где при необходимости можно разместиться. Я могу спокойно трудиться дома, но за последние пять лет настолько одичала, что вцепилась в возможность находиться среди людей зубами.
Девчонки только меня и ждут. Подпрыгивают с мест и бегут разбирать то, что я купила по пути.
— Ванильный латте, карамельный раф, капучино на миндальном молоке... — перечисляю я, раздавая напитки. Роняю между делом: — Моя Николаева еще не пришла?
Анна Николаева — чудесная детская писательница. Ее книги светлые, запоминающиеся, трогательные, они о дружбе, верности, любви и правде. Работать с ней — большая честь, и я каждый раз ощущаю смятение, когда думаю о том, что муж купил мне эту возможность, просто потому что мог. В руках прекрасный шанс, который нельзя упустить. Но на шее при этом болтается чувство вины, что я заняла чье-то место. Увесистое такое. Стараюсь не быть мямлей, но, если начистоту, роль стервы тоже не совсем моя.
Сейчас мы с Анной трудимся над оформлением детективной серии для подростков.
— Она перенесла на четыре. Ты не видела? Я отправляла сообщение, — заявляет Марина, попробовав напиток.