Это Америка - стр. 70

– В Америке нельзя говорить «негр», это считается ругательством.

– Как же нам называть их?

– Здесь вместо «негр» говорят «черные».

– Ха, это вроде как вместо «жид» говорить «еврей», – прокомментировал кто-то.

Когда подъезжали к их остановке, Лиля предупредила:

– На следующей нам выходить.

На остановке передняя сторона автобуса слегка опустилась вниз для удобства выходивших. Удивлению не было предела:

– Это что же, автобус сам присаживается? Вот это Америка!

А водитель добродушно говорила всем: «Have a good evening» («Желаю вам хорошего вечера»).

Уставший Лешка быстро заснул, а Лиля взяла инструкцию и перечитала ее два раза. Там были подробные объяснения на русском касательно того, что и как будет делать для эмигрантов эта организация. Лиля вздохнула: начиналась борьба за место под американским солнцем.

Ох, нелегко ей тут будет одной. Ей стало жалко себя, невольно выступили на глазах слезы. Когда же приедет Алеша? Так хотелось прижаться к нему и забыться…

В самолете, летящем в Израиль, настроение у всех было прекрасное – наконец-то на пути к осуществлению мечты.

Михаилу от радости не сиделось на месте, он ходил по проходам, заговаривал с людьми, шутил, смеялся. Роза тайком обжималась в углу с Леней, они договаривались о встрече:

– Тебя, наверное, ждет в Израиле невеста, – грустно говорила она.

– Нет у меня невесты. Есть родственники из Одессы, они давно уехали. Занимаются коммерцией, разбогатели.

– И ты хочешь заниматься коммерцией?

– Может быть. У меня филологическое образование, с ним много не заработаешь.

– А хибру ты знаешь?

– Ты имеешь в виду иврит? Да, я три года учил, пока был в отказе.

– А я не знаю, я английский учила. И что буду делать в Израиле – тоже не знаю.

Ему стало жалко девушку, он сжал ее руку:

– Роза, мне родственники обещали помочь начать свое дело. Как только у меня пойдет, я разыщу тебя и мы решим, что делать.

– Обещаешь?

– Вот мой адрес в Тель-Авиве, напиши мне, – и он целовал ее, прижимаясь покрепче.

Маруся украдкой наблюдала за ними и недовольно качала головой.

Самолет стал снижаться, подлетая к Тель-Авиву со стороны Средиземного моря. По радио торжественно объявили: «Мы подлетаем к берегам Израиля», заиграл израильский гимн. Все прильнули к иллюминаторам, Михаил со счастливой улыбкой громко подпевал.

В аэропорту «Бен Гурион» новых израильтян торжественно встречали с музыкой и песнями, кричали: «Шалом!» Роза тоже кричала, радовалась, смеялась, хлопала в ладоши. Смущенная Маруся испуганно оглядывалась на Михаила, а тот подмигивал ей:

– Ох, как же хорошо я себя чувствую, точно домой прилетел. Ну, теперь заживем!

Им вручили традиционные подарки – маленькие флаги Израиля и еврейские сладости, спросили, куда они хотят ехать, предложили на выбор несколько мест. Маруся шепнула мужу:

– Просись куда-нибудь, где можно огород завести.

Он так и сказал встречавшим:

– Мы хотим поселиться так, чтобы иметь при жилье свой огород.

– Около города Беэр-Шевы построен специальный поселок, там всех определяют в свои дома, и при каждом доме участок земли. Есть и ульпан для изучения иврита.

– Далеко этот город?

– Да в Израиле все недалеко.

Прежде чем они уселись в автобус, Роза подбежала к Лене:

– Мы едем в Беэр-Шеву, в поселок для беженцев, найди меня, – и поцеловала его.