Этика Райдера - стр. 49
– Привет, пап. Я думала, ты на работе.
– Извини, что обманул твои ожидания, – сказал отец, глядя на Антона.
Антон видел этого человека в новостях и программах, но вживую впервые. Мысли путались. Думать об отце Ксюши, как о главе Комитета по приёму и расселению инов, не получалось.
«Что ж, нервное ожидание знакомства и репетицию разговора я благополучно пропустил», – скорей почувствовал, чем подумал он. Вадим вот любил знакомиться с новыми людьми, а о поездках к родителям жены говорил, как о празднике, но Антон, будь его воля, избежал бы этой встречи, откладывал бы до последнего, слишком уж мешало стеснение.
– Добрый вечер, – сказал он.
– Приветствую, – сказал отец Ксюши. Рукопожатие у него было сильное, толстовское, крепкое.
– Пап, это Антон, – опомнилась Ксюша. – А это мой папа, Александр Ионович.
– Очень приятно, – ещё раз кивнул Антон.
– Взаимно.
Ксюша с отцом жили в собственном доме. Это двухэтажное строение и возникшая неловкость давили на Антона.
– Проходите в дом, – пригласил Александр Ионович.
– Спасибо. Уже поздно, – зачастил Антон. – Я просто проводил Ксению.
– Если хотите, могу заварить для вас пуэр.
– Спасибо. В другой раз.
Он подумал о сигаретах, подумал о библейском пророке Ионе, «малом пророке», авторе книги пророка Ионы. По преданию Иона был отроком, которого воскресил пророк Илия после молитвы.
Ксюша коснулась его руки.
– Я сейчас вынесу книгу. Подожди секунду.
– Не торопись, мы пока побеседуем, – Александр Ионович ступил на крыльцо: в домашних штанах, светлом свитере и тапочках. Посмотрел в протекающее небо, осторожно постукивая о ладонь курительной трубкой.
– И всё-таки дождь.
– Да, – сказал Антон, чувствуя себя глупо.
– Давно вы с Ксенией встречаетесь? – спросил Александр Ионович. Он говорил мягко, но был напряжён.
«Допрос начался. И что в этом нравится Ваду?»
– Почти семь месяцев.
– А я, представьте, только недавно узнал. Моя дочь – кладезь тайн.
– Она ничего не говорила?
– Нет, сам догадался. – Он достал зажигалку, растянул трубку: – Вы курите?
– Пытаюсь бросить, – сказал Антон, чувствуя острую потребность в никотине.
Они помолчали.
– У вас всё серьёзно? – спросил отец Ксюши.
– Серьёзно, – ответил Антон, уверенный в точке приложения вопроса, но мирным протестом сместивший точку в другую плоскость: представил голые плечи Ксюши, два сердца, соединённые каскадом, наполненные единым ритмом. «Вы об этом спрашиваете, Александр Ионович? Да, у нас всё очень серьёзно и… жарко».
– Насколько? – цепко спросил Александр Ионович.
Антон хмыкнул и слепо посмотрел на увитую плющом стену. Вилле курил, густой дым вырывался у него изо рта спешными, юркими клубами, которые ветер уносил в сторону.
– Я хочу сделать её счастливой, – сказал Антон сухо. Он не был готов к таким откровениям, даже с Ксюшей, тем не менее почувствовал облегчение, радость некого таинства, словно узрел скрытый под треснувшей скорлупой свет.
– Да, да, – в голосе отца Ксюши появилась теплота. – Откровенно говоря, этот ответ лучший из возможных. Извините меня за этот расспрос.
– Что вы…
– Ксения говорила, вы пишете.
– Да. Для одной газеты…
– Это на… Ипподромской, дом 4. Белое здание?
– Да. Там.
– Знаю, – кивнул Александр Ионович. – Бываю там иногда.
Антон, растерянный от своего недавнего признания и вообще от беседы с «будущим тестем», понял, что подтвердил неправильный адрес. Дом «14» – не «4». Эта маленькая «ложь», спровоцированная волнением, добавила нервов, хотя и глупо, конечно, не проверял же его Александр Ионович?..