Есть ли снег на небе - стр. 18
К Фастову подъезжали на вечерней заре. Его невысокие дома чернели на фоне зеленого неба, вечерние звезды, переливаясь, низко висели над крышами.
«Прошел год, – думал Шимон. – За целый год у меня ничего не изменилось к лучшему, а для Реувена темнота стала еще гуще. Почему ребе помешал нам спастись? Неужели нам всю жизнь суждено мыкаться и бедствовать?»
На пороге дома Ангела сидел рыжий кот с мрачными глазами. Он неодобрительно зыркнул на поднимавшегося по ступенькам Реувена и в знак неодобрения принялся чесать задней лапой правое ухо.
– Брысь, нечистое животное! – вскричал хасид.
Все, происходящее по пути к ребе, вовсе не случайность. Всевышний говорит с нами скрытым языком примет, и тому, кто умеет их читать, открывается многое. Рыжее паскудство на пороге ничего хорошего не предвещало.
– Пошел вон! – Реувен в сердцах замахнулся на кота.
Тот выгнул спину и не спеша отошел с дороги, брезгливо отряхивая лапы.
Против своего ожидания к Ангелу Реувен попал довольно быстро. Увидев хасида, ребе удивленно поднял брови:
– А где твой друг Шимон? Вы же всегда приезжаете вместе.
– Ах, Шимон… – тяжело вздохнул Реувен. – Он тяжело заболел, прикован к постели. Прислал вам квитл.
Ребе Авраам не читая, положил листок перед собой. Его лицо исказила горестная гримаса.
– Тяжело заболел, говоришь… Не иначе он продал часть своего дела, чтобы покрыть долги.
– Да, – подтвердил Реувен. Проницательность ребе его ничуть не удивила. По-другому и быть не могло.
– Ах, Шимон, Шимон, – вздохнул ребе, словно в ответ на вздохи хасида.
Он помолчал несколько долгих минут.
– В прошлый раз ты и твой друг наверняка были очень удивлены моим советом. Как правило, я не приоткрываю завесу, но сегодня нарушу свое правило и расскажу тебе кое-что. Тогда ты поймешь, почему советы праведника иногда кажутся странными, а то и вовсе лишенными здравого смысла.
Реувен невольно подобрался. О такой чести он не смел и мечтать! Видимо, дела у Шимона совсем плохи, коль ребе Авраам решил приоткрыть полог, закрывающий высшую тайну.
– Есть души, которые не успевают произвести в этом мире необходимую работу, и возвращаются ко Всевышнему неисправленными. Тогда, по великой милости своей, Он снова возвращает их в мир страданий и печали для завершения работы. Если исправления опять не произошло, у души остается третья, последняя попытка.
– А если снова не получается, что тогда? – спросил Реувен.
– Об этом лучше не говорить, – мрачно заметил Ангел. – Участь такой души горька и безысходна. Но бывает, крайне редко, однако бывает, что душа вымаливает у Бога еще одну, четвертую попытку.
Ребе заглянул прямо в глаза Реувену, и от этого взгляда его начала бить мелкая дрожь.
– Четвертое воплощение не такое, как предыдущие три. Оно всегда благословлено страданиями, потому, что страдания искупают невыполненную ранее работу. Талмуд сообщает о четырех видах таких страданий: муки бедности, желудочная хворь, притеснения от кредиторов, злая жена.
Реувен вскрикнул и закрыл лицо руками.
Он уже все понял, но ребе Авраам продолжал объяснять:
– Ты и твой друг пришли в наш мир четвертый раз, поэтому ваша жизнь никогда не будет ни спокойной, ни счастливой. Ваше подлинное счастье – страдание, – и я все эти годы старался вести вас по наиболее легкому из путей. Однако Шимон не послушал моего совета, и теперь Всевышний назначил ему другой способ искупления.