Если завтра случится - стр. 18
– Рад тебя видеть, брат, – протягивает широкую ладонь, которую я тут же сжимаю.
– Взаимно, – отзываюсь, сглотнув шершавый комок, вставший в глотке.
– Сюда иди, – дёргает на себя и крепко обнимает, хлопая по спине. – Вымахал, засранец. С меня ростом.
Молчу. Игнорирую боль в костях. Та, что под рёбрами, в разы сильнее.
– Спортсмен? – гаркает на ухо. – Хилый вроде, но мясцо есть.
– Так, по-мелочи, занимались с пацанами во дворе.
– Видал, Федо, какой у меня брательник? Хорош на морду, а? В мать пошёл, – отодвигается и хлопает меня по щеке.
– Откормить надо, – хрипит тот в ответ.
– Откормим. Не, ну ты глянь на него. От девок, небось, отбоя нет, а? – Егор улыбается. Но улыбка эта больше похожа на хищный оскал. – Это кент мой, кстати. Познакомься. Отвезёт нас до хаты. Моя тачка в ремонте.
– Данила.
– Федя.
Обмениваемся рукопожатием.
Не знаю почему, но этот мутный тип мне уже автоматом не нравится.
– Погнали. Отпразднуем твоё возвращение, – Егор закидывает свою ручищу мне на плечо.
– Можем заехать в одно место?
– Потом давай? На днях.
– Нет. Сразу.
Снова пересекаемся взглядами, и он в итоге кивает. Понял, о чём прошу.
Там же, на вокзале, покупаю цветы. Симпатичный букет из мелких, нежно-розовых роз.
– Полтора косаря за веник. Ты долбанулся? – возмущается Егор.
– Мать такие любила, – коротко бросаю в ответ.
И даже выращивала под окнами. Но брат, похоже, этого не помнит.
– Откуда бабло? – интересуется уже в машине.
– Подрабатывал грузчиком.
– А, вон оно чё.
– Куда едем? – влезает в наш диалог его друг.
– На кладбище. Слышь, Данила, а чё с твоей мордой? Получил от кого-то? Прессанули?
Синяки цветут пышным цветом. Конечно, он не мог не спросить.
– Да нет, всё нормально.
– Сдачи-то дал? – уточняет хмуро.
– Изначально этот конфликт я спровоцировал.
– А вот это уже неплохо, – усмехается он. – Федо, Левша звонил?
Пока они разговаривают между собой, непрерывно смотрю в окно.
Море.
Как я мечтал к нему вернуться…
Сегодня пойду плавать однозначно.
– Приехали, – минут пятнадцать спустя информирует Хриплый.
Выбираемся с Егором из машины.
– Помнишь, куда нам идти? – достаёт солнцезащитные очки.
– Да.
Мне удивительно, что он не помнит.
Не приходил сюда, что ли?
Убеждаюсь в этом, когда находим могилу родителей. Надо сказать, с трудом. Потому что всё поросло сорняком. Краска на калитке облупилась и выцвела.
– Ты не был у них? – в шоке от того, что вижу.
– Не было времени. Я уезжал в Сочи по делам.
– Что ни дня свободного не было? – вырываю руками бурьян, заслонивший памятник.
– Поверь, Данила, им уже всё равно, – садится на покосившуюся лавочку.
– Мне не всё равно. Надо навести здесь порядок, – достаю из рюкзака одну из своих футболок и бутылку воды.
– Наведём, брат, – наблюдает за тем, как я кладу цветы, протираю чёрный мрамор и отхожу назад.
С камня, покрытого многолетним слоем пыли, на нас смотрят мать и отец. Пожалуй, самая красивая пара, которую я когда-либо видел.
– Скучаешь по ним, Малой?
– Да, – убираю руки в карманы.
– А отомстить хочешь? – спрашивает вдруг.
Поворачиваюсь к нему. В недоумении вскидываю бровь.
– Чего?
– Я говорю, отомстить за них хочешь? – чеканит по слогам.
– Кому мстить, брат? Несчастный случай.
– Это гон. Есть конкретный человек, который стоит за всем этим.
– Не понял… – по коже, несмотря на жару, проходит холодок.