Если любишь, то борись! - стр. 18
Утром в институте Кирилл сказал мне одну потрясающую вещь:
— Давай поедем в храм вместе. Церковь объединяет души. Дай мне шанс надеяться, что мы еще можем быть вместе, что благодаря Богу ты полюбишь меня.
Не знаю, что со мной стало, но после этих слов на меня вдруг нахлынула сентиментальность. Я даже не смогла посмеяться над глупостью друга, а вместо этого подумала, действительно ли церковь соединяет…
— Я подумаю, — ответила я.
— Ну сколько можно думать?!
— Сегодня только четверг, — ответила я расстроенному Кириллу. — Только четверг… — уже себе под нос повторила я. Да, он еще, возможно, позвонит.
— Она странная, да? — заметил Костик. Это было правдой. Я почти не записывала лекции, а рисовала косички, цветочки, шарики, и не общалась с учителями, как я это делала обычно. В обеденный перерыв я снова взяла телефон, чтобы все-таки позвонить Роману и объяснить, какой он бесчувственный лох, потерял такую красавицу ради татаровидной. Но когда я открыла имя «Красавчик», у меня в груди зажглось пламя, словно он смотрел на меня через эти буквы, и я опять не смогла нажать кнопку вызова. У меня горло пересохло, и я понимала, что не смогу сказать этому дураку все, что я о нем думаю. Я просто тупо буду молчать и потом отключусь. А меня эта дурость не устраивала. Я должна правильно себя ему преподнести.
Так и не дождавшись от него звонка, я приехала домой. Брата не было, и мне стало совсем скучно. Полное одиночество. Сейчас мне очень хотелось, чтобы скорее настал выходной, приехать в церковь и устроить красавчику хорошую порку. Сейчас он заслуживал только это. Как Роман посмел пренебречь мной?! Разве на него так часто западают красавицы? Или он действительно болен этой татаровидной девицей? Я решила себе голову не ломать, а сесть и доделать брату курсовую по финансам. Это спасло. Я так увлеклась, что не увидела, как пришла с работы мама и уже приготовила ужин. Не заметила брата, который, возможно, уже час сидел сзади меня в позе лотоса и медитировал. Когда у меня затекла шея и я откинулась на спинку стула, Ярослав заговорил:
— От тебя сильный негатив идет. Позвони ему. Он ждет.
— Да что ты понимаешь? Я и так уже сделала первый шаг… С меня достаточно!
Я почувствовала запах трав, и сильные руки брата меня обняли:
— Ты глупая. Определись, чего ты хочешь больше: продолжить с ним отношения или забить на него.
— Я хочу, чтобы он сам позвонил!
— Тогда напиши ему, чтобы он перезвонил. Он перезвонит, поверь мне. Давай! — Он щелкнул меня по затылку и, взяв книгу, лег на мою кровать. Я посмотрела на брата. Да, так всегда. У нас разные комнаты, но мы всегда приходим друг к другу. Можем заниматься абсолютно разными делами, но сидим только рядом. Если брат в своей комнате, то я иду к нему. Если я в своей, то он приходит ко мне… И, несмотря на все наши дрязги, он все равно заботится обо мне.
— Набирай ему. Я подготовил комнату. Все будет как я говорил, — не отрываясь от книги, сказал Ярослав. — Но потом курсовую доделаешь. Мне завтра сдавать, а я ее еще не читал.
Да уж! Он в своем репертуаре.
Я вздохнула и взяла свой мобильник. Надо писать, а то теперь Ярик от меня не отстанет. Но то ли я уже больше боялась брата, чем последствия от сообщения, то ли его слова на меня так подействовали, но я спокойно стала набирать текст сообщения: «Должно быть, ты не оценил моего снисхождения к тебе, и твоя татаровидная Настька тебе интереснее. Бай!». Отправила. И только тогда я поняла, что я наделала. Я же его бросила!