Если Бы Не Ты - стр. 23

Достав две тарелки, выключаю конфорку, и дополняю получившееся блюдо тертым сыром. Я наливаю сок, как раз когда Полина заходит на кухню. На ней уже та же одежда, что и вчера, но даже когда я смотрю на ее одетое тело, все, что я вижу, - это следы на ее спине.

Ее взгляд устремлен в пол, когда она садится на табурет в уголке.

— Я приготовил тебе завтрак, — говорю я и ставлю тарелку перед ней, а затем сажусь напротив.

Наконец она поднимает на меня глаза, и я вижу, ее припухшие веки. Наверняка она плакала всю ночь, а я чувствую себя полным мудаком из-за того, что даже не попытался проведать ее.

— Спасибо, — бормочет она еле слышно, накалывая вилкой небольшой кусочек.

Ее рука дрожит, когда она подносит еду к своим розовым пухлым губам. Я не хочу вспоминать прошлую ночь, но без этого никак не обойтись. Я не позволю ей уйти, пока она не узнает, что я сделаю все необходимое, чтобы защитить ее.

— Насчет прошлой ночи... — я перекатываю плечами, пытаясь снять напряжение с мышц.

— Ты о чем?

— Отметины на твоей спине. Я хочу знать кто это сделал, помнишь я говорил, что могу защитить тебя?

Полина даже не смотрит на меня, когда говорит:

— Мне не нужна твоя жалость, Стас, и я не хочу, чтобы у тебя были неприятности из-за меня.

— У меня не будет неприятностей, и я не жалею тебя, Полин. На самом деле, я чувствую обратное. Я не могу представить, насколько сильной тебе пришлось быть, и как ты перенесла всю эту боль в одиночку.

— Тебе не нужно притворяться, что тебе не все равно. Я знаю, что тебе противно, и я тебя не виню. Я даже не могу смотреть на себя в зеркало, и тебе не стоит лгать мне и утешать словами в попытке заставить меня чувствовать себя лучше. Я слышала отвращение в твоем голосе прошлой ночью.

Смущение сменяется гневом, когда до меня доходит, что она говорит.

— Ты думаешь, что я испытываю к тебе отвращение из-за следов на твоей спине? — переспрашиваю я, хотя точно знаю, что она сказала именно это.

Мне просто нужно, чтобы она подтвердила это, чтобы я мог прояснить ей свои намерения.

Полина поднимает подбородок и смотрит мне прямо в глаза, и в этот момент, я замечаю неизмеримую боль в глубине этих голубых омутов, она сокрушительна и пронзает меня до глубины души. Никогда прежде я не чувствовал такого влечения к кому-то, и не ощущал глубокой потребности защищать. Нахождение рядом с ней пробуждает мои защитные инстинкты, заставляя меня хотеть заключить ее в свои объятия и никогда не отпускать.

— Я не думаю. Я знаю.

— Ты ничего не знаешь, — рявкаю я. — Когда я увидел твою спину, во мне что-то сломалось. Ранее я обещал защищать тебя, говорил, что если тебе что-то понадобится, ты можешь обратиться ко мне. Теперь я не буду говорить. Я буду делать. Я буду защищать тебя, от всех и всего, что тебя пугает. Никто и никогда больше не причинит тебе вред.

Эти слова выходят легко и плавно, как хорошо подготовленная речь.

— Я... — щеки Полины становятся розовыми, и она снова смотрит в тарелку, как будто в ней есть решение всех ее проблем.

Я не буду давить на нее, не заставлю ее согласиться или принять мою помощь, но я совершенно точно не позволю ей ускользнуть, даже несмотря на то, что это слишком эгоистичная потребность.

— Мне... мне нужно идти на занятия, — Полина все-таки заканчивает свое предложение, секундой позже.