Если б не было тебя - стр. 7
Я свободна. И плевать мне на осуждающие взгляды чужих, незнакомых мне людей. Больше не будет боли, страха и отчаяния.
Через час я сяду в электричку и убегу из этого душного городишки куда глядят глаза. Навстречу новой жизни. Где буду наконец счастлива. Нащупываю пальцами в кармане заранее купленные билеты и пачку денег.
– Наследство все ей достанется. Богатая невеста, – шепчет кто-то за моей спиной. Черт, это же они обо мне. Да, я богатая. Папа скопил приличную мошну, видимо на честности заработав состояние. Снова ухмыляюсь. Самое главное его больше нет. Подхожу к гробу. Чтобы убедиться в этом. Умираю от страха. Все боюсь, что он откроет глаза, схватит меня за руку и рассмеется. Такие шутки в его стиле. Даже число выбрано для похорон, словно в насмешку над самим дьяволом. Тринадцатого мая тринадцатого года.
Нет, он не играет сейчас. Не похож на себя. Словно сдулся. Обычный обрюзгший старик, нет в нем ничего страшного. Сейчас нет. Я оседаю на землю, больше не сдерживая душащий меня хохот.
– Уведите. Истерика. Воды, – слышатся вокруг бесплотные голоса. Они думают, что я скорблю. Нет, я зализываю раны, нанесенные мне моим отцом. Монстром, подарившим мне жизнь.
У моей свободы запах пыли, вонючих вокзальных чебуреков и выхлопных газов. Моя новая жизнь звучит перестуком вагонных колес, плачем чужого ребенка и песней «Uma2rman» в наушниках.
– Эй, красавица. Дай погадаю. Всю правду расскажу. Ничего не возьму, – грязная цыганка возникает передо мной из ниоткуда, хватает меня за руку заскорузлыми пальцами. И мне не противно. Простое прикосновение, такое человеческое. – Счастье свое сегодня встретишь. Судьбу.
– Я – знаю. – улыбаясь, шепчу я протягивая ей тысячную купюру.
Она не разрешала мне спрашивать о ее жизни. Словно закрывалась на сто замков, когда я пытался узнать что было с ней до меня. Кривила губы в ухмылке и уходила в свои картины. Моя Лера. Ее словно не было в этой жизни до двадцати лет. Единственное воспоминание – бабушка и рогалики. Лерка с упорством маньяка пекла их по воскресениям – маленькие слоеные завитушки с изюмом, густо посыпанные сахаром. А я и не стремился узнать, что же такого страшного было в жизни моей женщины. Глупец.
– Жень, идем есть, – зовет меня мама, заставив отложить в строну тетрадь. Она появляется в дверях, проверить слышал ли я зов. Улыбается, расслабляется видя, как я поднимаюсь из кресла. – Мой руки и к столу. Папа ждет. И Лилька почти приехала.
– Как Лилька? – задыхаюсь. Это же невозможно. Лилька, моя сестра-погодка. Она же погибла два года назад. Разбилась на своем байке. – Мам, Лильки же нет больше. Ты что?
– Господи, какие страшные фантазии, – выдыхает мама, хватаясь за грудь. – Женечка, ты таблетки пил сегодня? Лиля жива и здорова. Через пятнадцать минут будет. Жень, отец скорее сюда, – кричит мама, не в силах до меня достучаться.
Я не слышу ее. Смотрю на стол, где всего минуту назад оставил дневник моей жены. Тетради там нет.
– Мама, где тетрадь? – помертвев спрашиваю я, едва ворочая губами.