Эскортница - стр. 26
Торопимся, пока идем по коридору, отчего пробивает смех. У Артёма он густой, хриплый, какой-то невыносимо притягательный. Ноги заплетаются, благо не падаю.
Щелчок замка. Заваливаемся в номер. Дверь хлопает, и становится темно. За окном рассвести успело, а мы будто урвали еще кусочек ночи. Растягивая день рождения.
Наедине опять. Дыхание сбивается.
Страшно, но при этом все почему-то иначе, чем несколькими часами ранее. Я не успеваю как следует обдумать, что именно поменялось. Пульс по-прежнему зашкаливает. В полной тишине и темноте раздается прерывистое:
— Где ты тут? Иди ко мне, Галчон. — И через паузу: — Я соскучился.
Слушаюсь. Едва касаюсь груди Артёма, окутывает знакомый запах, расслабляет и будоражит одновременно.
Дальше вкус поцелуя. Крепкие объятия.
Темно здесь, хорошо, не стыдно. Артём что-то шепчет, потом за бедра меня подхватывает и к себе прижимает так неожиданно, что по инерции обнимаю ногами. Платье порыва не выдерживает и по шву громко трескается.
— О нет! Ты порвал мне платье!
— Да пофиг.
Смеемся, целуемся.
Пока Артём не впечатывает меня в стену. Пока не наваливается своим весом и не вжимает в себя, как пушинку. В этот момент смех обрывается. Я становлюсь невесомой, легкой, как перышко. Отрываюсь от земли. Лечу, лечу! В венах безумный коктейль. Мы страстно целуемся.
В жизни меня так не целовали. Не обнимали. Не трогали. Никогда такого не было, да я бы и не позволила.
Дышать в его руках не успеваю. Боюсь до смерти и... хочу продолжения.
Артём чуть отстраняется, позволяя коснуться ногами пола. Мягко ведет по моей промежности.
— Бля-я-ядь, — тянет в губы низко, глухо.
С таким мужским желанием, что в ответ я выдаю громкий протяжный стон. В рот его. Зажмуриваюсь. Как хорошо, что никто не видит. Не слышит. Что мы вскоре навсегда расстанемся.
Осознаю, что хочу его. Всем телом. Каждой клеточкой.
Больше не целуемся, только дышим. Пропитанные усталостью и безумием. Артём ладонь под мое белье протискивает, касается нежной кожи. Сумасшествие. Всхлипываю.
Он дышит шумно.
— Ты изумительна. Хочу тебя.
Киваю. У меня ведь нет выбора? Тогда почему бы не расслабиться? Он как-то умело трогает, а там все горит, пылает, позорно пульсирует. Запрокидываю голову.
Артём целует мои искусанные губы. Проводит языком.
Я ощущения через себя пропускаю .
Он говорит:
— Расслабься. Плохо не сделаю.
Снова киваю. В темноте не видно, наверное. Зацеловывает шею, грудь. Я обнимаю его и глаза закрываю, реагируя. Невозможно не реагировать. Просто не представляю, как с ним можно притворяться, он весь какой-то настоящий, а я ведь... девушка, чувствующая.
Мы обнимаемся, разжигая пожарище. Платье собрано на талии. Артём торопливо рубашку стягивает. Кожа горячая, гладкая... Хотя нет. Я нащупываю слева на спине шероховатости. Что это, шрамы?
Он не дает осмыслить. Спиной к себе разворачивает.
— Зажмурься, чтобы глаза не резало.
Свет яркий врубается — хорошо, что послушала. Глаза даже закрытые слезятся. Знакомый уже шелест фольги. Вновь близость его тела. Поцелуи. Артём ведет пальцами вдоль позвоночника, я дрожу то ли холода, то ли от нетерпения.
Проникновение. Ни с чем не сравнимое ощущение наполненности. Толчки. Быстрые, нужные. В этот раз всё понятнее. Жжется, но и приятно тоже. Очень приятно.
Артём увеличивает амплитуду, и меня пронизывает удовольствием. Вдруг кажется, что это свидание. Что мы напились и глупости творим — минет в машине, подростковые обжимания на смотровой, горячий секс в прихожей. Потому что терпения нет, в лифте камеры, а взглядов было убийственно мало. Представляю, что это могло быть в реальности. По любви. С таким, как он.