Эшелон сумрака - стр. 19
Моё сердце в этот момент почти выпрыгивало из груди, силясь понять, что именно делать сейчас мне. Но я смогла лишь подойти к ней вплотную и спросить шёпотом, чтобы не дай бог мужчина не услышал мой голос:
– Что такое кофе? – он был хриплым от страха, и это в какой-то мере помогло ей отойти от того состояния, в котором она прибывала.
– Это не нам, Луш, – она вновь вернулась к своим делам, – у нас здесь такого и в помине не сыщешь! – она было наклонилась к большой чугунной сковороде, чтобы помешать соус, но вскинула голову к стене напротив, – никогда не приходил за все семь лет, а тут… и чего только стряслось? Дык и не вставал так рано… чего удумал? – её взгляд взметнулся к застывшей мне, – Лушка, мечтательница чёртова! Работать кто будет?!
Я впопыхах кивнула ей, приняла «заказ» от подавальщиков и отдала нужные им блюда.
Весь завтрак прошел без происшествий, только лорд задержался дольше остальных, будто ожидая чего-то. В какой-то момент в моё окошечко напахнуло чем-то горьковато-древесным, будто… запах жженых желудей? Веста пояснила всё одним непонятным словом «Кофе» и больше не заговорила со мной за всё утро. А я ходила в непонимании, пару раз чуть не опрокинув поднос с едой – повариха оба раза взглянула на меня осуждающе, но промолчала, чем вогнала в ещё больший трепет.
В обед всё повторилось, только теперь он приказал принести ему какое-то блюдо из меню и «Вино», на которое женщина тоже махнула рукой, мол «у нас такого нету». Про этот напиток я слышала от мужчин из… моего бывшего места ж-жизни. Все они говорили про то, что это очень вкусный, можно сказать, «сок», от которого пьянеешь так же, как от самогона, но только его пьют обычно аристократки, а не… лорды. Он же пил его уже второй раз, потому что на подносе после его ухода вновь остался красивый бокал с красной жидкостью на донышке.
Запах вина и кофе мне не понравился. Но очень нравился и интересовал тот, кто их пил. Я не могла понять, как могут быть у мужчины настолько длинные волосы, да ещё и такие светлые. Там, где я жила, все были темноволосыми. Когда я ехала сюда, то заметила пару людей с такими, как у меня и даже светлее, но… никогда не видела настолько светлых, будто холодных, но не седых. Может у него была какая-то краска для этого? Мы с сестрой иногда толкли листья лавсонии или индигоферы, когда хотели покрасить волосы. Но найти их было очень сложно, а краситься очень долго и трудоемко, из-за чего сестра баловаться перестала быстро, но иногда посылала меня искать их, чтобы за деньги красить других. Выходило не так красиво, как без краски, однако у лорда было совсем по-другому. Да и никакие листья не смогли бы сделать его таким. Словно настоящим.
А ещё красивым и загадочным.
Он был для меня, как принц из сказки, только живой и вместе с тем восхитительно недостижимый. Наверное, в этом и был весь смысл такой ещё пока лёгкой влюбленности – я могла придумать себе каждую его черту, часто меняя её на другую, потому что лорд в моём воображении обрастал чертами тех, кого я видела ежедневно. Новые лица и подмеченные мной милые черты делали его разным, иногда невозможным, но неизменно красивым.
Так прошёл целый день, под вечер которого я решила, что не стану рисковать и подниматься на крышу поезда, тайком видя в мыслях сказочный исход, когда уже мой прекрасный принц входит в кухню, говорит мне, что я зря убежала вчера и теперь я могу… дальше мои представления останавливались, потому что для свадьбы и любви было еще слишком рано, а для обычных разговоров слишком просто.