Ещё один шанс - стр. 11

Голова кружилась, во рту пересохло. Я часто и тяжело дышал, пока Хоуп игралась с моими волосами. Я любовался ее вздымающейся грудью… и решился.

– Выходи за меня. Будь моей женой.

Но вместо радостного блеска в зеленых глазах мелькнула боль, а я едва не задохнулся от той, что пронзила сердце.

Хоуп судорожно выдохнула:

– Логан, прости, я… не могу.

Что-то хрустнуло в глубине грудной клетки. Словно по сердцу трещина пошла…

Я рухнул на кровать, пряча лицо в ее волосах. Дышать стало так тяжело, что легкие начали гореть от нехватки воздуха. Я вцепился пальцами в покрывало и спросил, с трудом заставляя себя говорить спокойным, ровным тоном:

– Почему?

Девушка прижалась ко мне всем телом, ласково поглаживая по спине. Каждое ее действие, которое раньше приносило удовольствие и расслабление, сейчас отзывалось болью в груди.

– Не сейчас, пожалуйста. Я просто… не могу.

Я просто не могу, значит? Нет. Этого объяснения недостаточно!

– Есть какая-то причина, по которой ты не можешь?

Я раздраженно поморщился – мой голос стал хриплым, болезненным.

Девушка нервно засмеялась.

– Ты сделал мне предложение, потому что я беременна.

«Что?!».

Я медленно сосчитал до пяти. Потом еще раз.

– Это не так. Я давно решил, что женюсь на тебе, если ты согласишься.

– Но предложил сейчас, потому что узнал, что я беременна. И в тебе бушуют гормоны.

Я на ощупь нашел ее руку и пропустил свои пальцы сквозь ее.

– Хоуп…

– Логан, пожалуйста! Просто… не дави на меня. Я люблю тебя, мы будем родителями…

Внутренности скрутило в узел. Я не хотел, чтобы она заканчивала эту мысль.

Но она сделала это.

– …разве этого недостаточно?

Ошметки сердца разлетелись по ребрам.

Хоуп потянула меня за руку, заставляя повернуться, но я продолжал лежать на животе, считая уже до ста, чтобы хоть немного успокоиться.

– Не молчи.

Нет. Недостаточно.

Девушка прижалась губами к моему плечу. Я поежился от колючих мурашек.

– Скажи что-нибудь.

– Я услышал тебя.

Я понимал, что ей сейчас тоже несладко. Понимал, что ей тревожно и страшно, но ничего не мог с собой поделать. Я не мог пересилить себя.

Хоуп зло спросила:

– Разве этого мало?! Того, что я могу дать тебе прямо сейчас, тебе не хватает? Тебе это ненужно?

Я вздрогнул, словно от удара, и медленно приподнялся над кроватью.

– Очень нужно. Видимо, больше чем тебе. Но я хочу все, что ты сможешь мне дать.

Не сумев совладать с эмоциями, я выбрался из кровати и ушел в душ.

Стоя в тот день под струями воды, я баюкал в душе обиду.

Любимая женщина меня отвергла! И я не мог понять, почему.

Позже мы лежали в кровати и предавались мечтам, думали, как назовем наших детей. И все было чудесно, пока имя Стоуна не всплыло в ее телефоне.

А потом мы снова говорили про ее отказ. Хоуп пыталась объяснить, плакала. А я гладил ее по волосам, пытаясь понять, что творится в ее прекрасной головушке. И не мог.

Ее страхи, сомнения – все это слишком сильно ударило по моему самолюбию.

Но я любил ее. Достаточно сильно, чтобы перестать пытаться понять. И просто ждать…

…А сейчас, увидев реакцию Анны, я снова разозлился.

Я схватил пузырек с гелем для душа.

– Спокойно. Не форсируй.

Легко сказать. Сказать всегда легче, чем сделать…

Когда я вернулся в спальню, Хоуп успела разложить на кровати несколько нарядов. Она разглядывала их, теребя на запястье мой подарок на Новый год, изящный золотой браслет с узкой пластиной с гравировкой: In aeternum. Навсегда. И дата. Тот день, когда она сделала меня самым счастливым человеком на Земле.