Ещё один день - стр. 52
– Я знаю, что ты врешь. Более того – я знаю, чем нанесена эта рана. Примерно знаю, когда. Даже могу предположить, под каким углом человек держал нож. У меня остался только один вопрос – кто это сделал?
Девушка прикрыла глаза и глубоко вдохнула.
– Логан, я не… Черт!
Она зажмурилась, и я тихо застонал, когда она сжала кулак, бессознательно прикрывая подушечкой большого пальца безымянный. То место, где еще совсем недавно она носила обручальное кольцо.
И все понял.
– Нет…
Я моментально вспомнил вечер в аэропорту. Тот самый вечер, когда я в последний раз видел ее до нашей разлуки. Я вспомнил свои страхи и опасения. Вспомнил, как разрывало душу дурное предчувствие. И поражался тому, как я мог не догадаться за эти недели, ЧТО ИМЕННО ПРОИЗОШЛО С МОЕЙ ХОУП.
Грудь пронзила острая боль. Следом за ней пришла отупляющая, ослепляющая ярость. Кулаки рефлекторно сжались. Я с трудом выдавил из себя:
– Это сделал Сойер, не так ли?
Она ничего не сказала. И это стало самым ясным и понятным ответом за все недели, пока ее не было рядом.
Да. Это сделал он.
Нутро перевернулось, когда я представил мужчину, которого никогда не видел, с ножом в руке. Нервы натянулись и зазвенели. С холодной расчетливостью я представил, как ломаю ему руку. В трех местах. Одновременно.
«Он покойник. Сойер Такер больше не жилец».
Я смотрел на Хоуп и размышлял, как найти этого ублюдка. Кого подключить к поискам. За какие ниточки потянуть. Планировал дальнейшие шаги. И то, что сделаю с ним, когда найду.
Хоуп молчала. Она опустила голову, пряча травмированную щеку от моего взгляда. Ее кисть, которую я продолжал сжимать, мелко подрагивала. Я погладил большим пальцем выступающую косточку на ее запястье, абсолютно спокойно констатируя про себя: он покойник. Он подписал себе смертный приговор, и я приведу его в исполнение. Я обещал ему.
Но, как бы то ни было, прямо сейчас я не собирался его искать, хотя очень хотелось. Сейчас, когда Хоуп наконец-то оказалась рядом, я хотел быть с ней. Я так скучал по ее теплому смеху!
«Тогда будь с ней. Такер никуда не денется. Не сбежит же он на другую планету, верно?».
А из любого другого места, куда он решит пристроить свою задницу, я его вытащу.
Я ласково прошептал:
– Хоуп, посмотри на меня. Я хочу видеть твои глаза.
Она медленно покачала головой. Ее левая кисть потянулась к скатерти. Пальцы схватились за ткань, но как-то очень неловко. Девушка стиснула зубы и с ненавистью посмотрела на маленький шрам на предплечье.
Я проследил за ее действиями и медленно кивнул, складывая детали в общую картинку. Судорожный рефлекс, слабые пальцы, шрам. Ее рука была сломана. Ей понадобилась операция. Значит, перелом был непростой. Скорее всего, смещение или опасность смещения. Значит, сильный и точный удар.
Внутри меня что-то оборвалась. Какая-то часть меня умирала в агонии за дальним столиком в небольшом, но уютном ресторанчике.
«Ты же знал! Ты чувствовал, что так будет! Какого черта ты тогда не настоял на своем?!».
«Поздно винить себя. Поздно винить кого-либо вообще. Просто будь с ней».
Хоуп искоса глянула на меня, и я подался вперед, чтобы ее поцеловать. Когда наши губы встретились, ее глаза расширились. Она сопротивлялась, не подпускала меня. Все ее тело напряглось.
Заглушая боль, я нежно прикусил ее нижнюю губу и тихо приказал: