Есаул Мартынов - стр. 5
− А как удалось уйти незамеченными? Неужто подобру-поздорову отпустили фрегат?
− По-доброму было исключено. Поставил Прайс напротив нас в трех, не более, кабельтовых быстроходный пароход «Вираго». Было видно, поддымливает пароход – значит, на парах стоит, готовый сорваться, как сторожевой пес с цепи. Стоило нам поднять паруса, – он тут же перекрыл бы нам выход в море. Оставалось бы только стрелять. Но это нонсенс – открывать стрельбу в чужом нейтральном порту без объявления войны да супротив двухсот орудий флотилии. Так, что пришлось дипломатией и хитростью действовать. Благо офицеры у меня и матросики замечательные. Все же хороша русская косточка, – крепкая подобралась у меня команда. Скажу честно – не нарадуюсь, Василий Степанович, на русского матросика.
− Согласен, Иван Николаевич! Вся надежда на них. Что мы-то с тобой сможем одни? Да только то, что наши солдатики и матросики сумеют преодолеть. А суть русская в том, что чем тяжелее доля, тем слаженнее и отважнее люди наши становятся.
− Обманули мы все же наших врагов. Помог туман, − видимость была не более кабельтова. А чтобы внимание не привлекать, – под вечер спустили мы семь шлюпок и баркас с матросами, тихонько подняли якоря и на буксире на веслах тихонько ушли из пределов рейда Кальяо. Моряки мои – ребята стожильные, ‒ тянули фрегат при встречной волне и боковом ветре буксиром с таким напряжением, что думаю мало, кому удалось бы это. Но сладилось – удалась нам затея, как обмануть неприятеля. А как ушли, паруса быстренько подняли, шлюпки собрали с матросиками и на всех парусах в открытый океан. Не успели англичане даже дымы пустить на «Вираго», мы уж скрылись. Думаю, шумно у них было, когда пытались уяснить, куда это делся русский фрегат. Адмирал Прайс опытный флотоводец, − думаю, был сильно огорчен. При встрече он все пытался мне объяснить, что русских флот устарел, недостаточно силен, паровых машин совсем мало у нас, и от того не может британцам диктовать свои условия. Высокомерный такой господин, но флотоводец заслуженный – много чего прошел, участвовал в сражениях − противник достойный без спора.
− Что же, рад, коли все так сложилось. Теперь Иван Николаевич я думаю нужно нам укреплять оборону нашего порта и большая удача, что ты пришел со своей командой. Думаю так: ставь свой фрегат за косой Кошка, что запирает вход в ближнюю гавань. Бортом ориентируйся в сторону бухты, чтобы вести огонь, а вот пушки со второго борта, я думаю, следует снять и установить на берегу, − вот, как раз, – напротив, на низком берегу между Сигнальной и Никольской сопками и на этой ближней к причалу косе. Между сопками место ключевое, самое тяжелое для обороны, – удобное для высадки десанта со шлюпок. Коса тоже важна, ‒ на нее в случае прорыва также удобно высадить десант.
Завойко встал во весь рост и указал на седловину между двумя заросшими лесом сопками. За седловиной была видна, курчавая волной, поверхность бухты, как улица в окошко из дома.
‒ Вот это то слабое место нашей обороны. Здесь нужно поставить батарею, но сил недостает. Вот тебе и задание: снимай пушки с «Авроры» и стать на этом пляже, да командира потолковее, посмелее назначь.
‒ Есть у меня такой. Толковый офицер, хоть и молод совсем, но серьезный и смелый, ‒ лейтенант князь Максутов, ‒ откликнулся Изыльметьев.