Эротическая литература. Борьба за власть. Инструкция для взрослых - стр. 5

Мужчины явно знали, что делают. Когда Павел поставил меня на колени прямо в купе, я почувствовала, что он хочет заполнить мой рот и просто предложила ему свои губы. Я хотела, чтобы они делали со мной всё, что захотят. К чему отказывать, когда встретила на своем жизненном пути что-то настоящее?

Я хотела замуж за таких мужчин. И поняла это только сейчас. В купе поезда. Но поняла, что это навсегда. На городских у меня больше не встанет.

Павел стянул резинку со своего богатыря с громким звуком «чпок» и всунул мне за щеку, придерживая за волосы.

Мне нравилось, что со мной обращаются как с блядью. Что они ни секунды не потратили на то, чтобы задобрить или уговорить меня. И что, когда мы выйдем из купе, все это останется тайной для нас троих и для моего парня.

Я чувствовала, что перенимаю их опыт. Они делали это так, как ни один мужчина в моей жизни. Резко, грубо, но при этом… не знаю как сказать. Внимательно чтоли?

Это было похоже на то, как опытный коннозаводчик обращается со своей лошадью: знает, где подогнать, где похвалить, где бережно и аккуратно помассировать, а где подстегнуть так, чтобы слезы из глаз посыпались.

Грубо растянув меня в горло и забрызгав мне все лицо, волосы, шею и грудь, Павел вытерся о мое лицо, словно я была салфетка или занавеска и, натянув треники, голый по пояс вышел в коридор.

Проводница увидев его великолепное запотевшее мускулистое рельефное тело только кокетливо захихикала и не подозревала, что одну из ее пассажирок уже ставит раком следующий мужчина.

У меня тряслись ноги. Я видела в отражении окна свое раскрасневшееся лицо все в мужском семени. И видела торс Михаила, мощно сжимающего мою талию и пристраивающегося сзади.

Я хотела в попу. Но было стыдно попросить об этом, когда тебя и так энергично «обслуживают» по первому классу.

Да и я не знала, достаточно ли моя узенькая попка разработана вибратором для такого большого мужчины.

Я смотрела в отражение в окне, а он драл меня по-злому. Выбивая из меня всю дурь.

Понимала, что меня могут увидеть в окно так: стоящую раком над столиком и подставляющей зад Михаилу. Лысому властному мужчине, который вцепился своими крепкими руками в мою пухлую задницу.

Я упиралась локтями в столик так, что оставались следы. Но я хотела, чтобы это было жестко и двигалась попой на встречу ему. Михаил зарычал, вынул выскальзывающий большой твердый орган в резинке. Сорвал ее, бросил на пол.

Резинка приклеилась к моим икрам, но Михаил обхватив себя уже туго с воплями изливался мне на спину и ягодицы.

Коленки трусило, икры от долгого стояния на цыпочках, чтобы мужчинам было удобно меня брать свело, и я обвалилась сначала на столик, а потом и на пол.

На меня накатило что-то и я зарыдала. Этот опыт продолжал меня трясти сквозь слёзы.

Я испытывала самый сильный и унизительный экспириенс в своей жизни.

– Успокаивайся малышка, это только начало…

Я свалилась на колени на пол и сотрясалась от рыданий и всхлипов…

Это продолжилось до самого Ростова. Опять и опять. Мне давали отдохнуть только на время перекура.

А потом… потом я бросила своего парня по приезду в Москву и уехала работать учительницей в станицу к Павлу. Михаил стал другом нашей семьи и теперь у меня 4 детей за 4 года. А со своим бывшим парнем, потомственным москвичом у нас даже брака не было за пять лет «отношений».