Эромагия - стр. 28
Мешок приподнялся выше уровня пола, полукруглые створки под ногами съехались, образовав дно колодца. Где-то под потолком в темноте вновь защелкал, залязгал механизм; Шон с Анитой начали потихоньку опускаться. Тросы провисли, затем мягкими кольцами легли на пол, и пленники смогли отступить друг от друга. Распахнулась дверь, в проеме показалась освещенная матовыми фонарями палуба.
– Выходите! – каркнул Первейший.
Пленники покинули темное нутро башни, для чего Шону пришлось нагнуться. Едва они ступили на палубу, откуда-то из-под ног донесся приглушенный голос:
– Дарагой, паслушай, э?
Анита от неожиданности подпрыгнула, а рыцарь недоуменно свел брови.
– Дарагой, – снова прозвучало из-под палубного настила, – послушай, я зынаю, ты – хароший чилавэк. Асвабади, а? Моя совсем исытомилась, быратья исытомились, асвабади, да?! Всэвышным малю!
– Ты кто? – Анита, звякнув цепями, присела на корточки. Точно, голос доносился прямо из-под досок.
– Ковер моя! Ковер летуча, по-вашиму… Зыдесь истомился савсэм…
– Молчать! – заорал чародей, отпихивая Аниту в сторону.
– Я зынаю, ты харошая чилавэк! – донесся другой голос, несколько иного тембра, но с прежним акцентом. – У тебя шаги легкие, а? Асвабади нас – послэ сачтемся с табой, ежэли давэдется!
– Действительно, гражданин! – раздалось чуть дальше. – Если вы освободите военнопленных…
Тут на крик примчались чародеи и вместе с Первейшим принялись притопывать и пританцовывать на мятежных коврах-самолетах. Те завывали: «Ай! Ой! Шайтаны!» Аниту и Шона колдуны поволокли к кормовой части «Крылатого Орла». Из-под ног снова раздалось:
– Асвабады! Нам здэс плоха! Савсэм нэ кормят, работат заставляют, ваеннапыленниых нэльзя работат заствалят! Канвэция нэ вэлит!
Новый конвоир оказался добрей Первейшего, топтать не стал, только бросил на ходу:
– Заткнись, ты не военнопленный, а трофей! А вы ступайте, ступайте!
– Послушай, – обратился к нему Шон, – а почему ваш корабль так называется, «Крылатый Орел»?
– А что?
– Да ведь крыльев же нет!
Чародей даже приостановился, пораженный вопросом, затем ответил:
– А вот как раз поэтому и называется «крылатый», что крыльев нет. Если б крылья были, зачем так называть? Тогда бы каждый увидел, что крылатый. А раз крыльев нет…
– Так наоборот ведь, – вкрадчиво перебил Тремлоу. – Если бы они были, можно было бы так и назвать, а если нет – так зачем же? Все сразу начинают машинально искать их, выглядывать… а их и нету, понимаешь меня?
Чародей сделал несколько шагов, шевеля губами, а потом закричал:
– Чтоб я лопнул! Ах ты коварный тип! Хватит языками молоть, идите уж! Нет – есть, какая раз… Демоны преисподней! – Он схватился за голову и пошел прочь, что-то бормоча.
В это время шум позади стих – это заточенные под палубой ковры наконец умолкли, и чародеи прекратили скакать.
– Куда вы нас? – спросил Шон, ухмыляясь. – Тюрьма у вас тут на корабле или что?
– А вот что! – Один из чародеев неожиданно толкнул рыцаря с Анитой сзади, и пленники провалились в дыру, которая зияла в настиле.
Они попали в полотняный мешок, подвешенный к днищу корабля. Ткань оказалась толстая, да еще и в несколько слоев. Видно сквозь нее ничего не было. Над головой лязгнула решетчатая крышка люка. Повозившись, Шон с Анитой кое-как устроились на дне мешка.
– Что будем делать? – спросила ведьма.