Еретики Дюны - стр. 13
Мама Сибия.
Однако Сестры распознали ее мечты и добрались до их источника, включив и его в свои уроки.
«Мечты и фантазии суть первое пробуждение того, что мы называем параллельным потоком. Это исключительно важный инструмент рационального мышления. С помощью этого инструмента ты сможешь очистить разум и сделать его пригодным для более качественного мышления».
Параллельный поток.
Одраде внимательно вгляделась в лицо Таразы, сидевшей за столом, залитым ярким утренним светом. Детская травма должна быть встроена в реконструированное вместилище памяти. Все это происходило очень давно на Гамму, планете, которую после Великого Голода и Рассеяния восстановили люди с Дана, Дана, который в те дни носил название Каладан. Одраде полностью овладела своей способностью к рациональному мышлению, воспользовавшись памятью других, которая затопила ее сознание во время мучительного испытания Пряностью, – испытания, после которого она стала полноценной Преподобной Матерью.
Параллельный поток… Фильтр сознания… Другие памяти.
Какими мощными орудиями снабдили ее Сестры! Какими опасными орудиями. Все эти чужие жизни, прятавшиеся до поры за занавесом сознания, были инструментом выживания, а отнюдь не средством удовлетворения праздного любопытства.
Тараза заговорила, не отрывая глаз от текста, который проплывал перед ее глазами:
– Ты слишком глубоко зарываешься в памяти других людей. Это лишает тебя энергии, которая должна быть использована более целесообразно.
Верховная Мать вперила в Одраде пристальный взгляд своих синих глаз.
– Временами ты доходишь до пределов переносимости плоти. Это может привести тебя к преждевременной смерти.
– Я очень осторожна в употреблении Пряности, Преподобная.
– И продолжай в том же духе. Меланжи надо принимать ровно столько, насколько ты хочешь проникнуть в прошлое.
– Ты нашла мои пятна?
– Гамму!
Одно это слово стоило длинной речи.
Одраде все поняла. Дело было в той неизбывной травме потерянных лет на Гамму. Это было отвлечение, которое необходимо искоренить и сделать приемлемым для разума.
– Но меня посылают на Ракис, – попыталась возразить Одраде.
– Чтобы посмотреть, насколько хорошо ты помнишь изречения, касающиеся умеренности. Вспомни, кто ты!
Я Одраде, подумала женщина.
В школах Бене Гессерит не употребляли первых имен, во время перекличек назывались вторые имена. Подруги и знакомые воспринимали этот обычай и в обиходе обращались друг к другу тоже только по вторым именам. Воспитанницы рано начинали понимать, что употребление первого, тайного, интимного имени есть способ заманить человека в ловушку привязанности.
Тараза, которая была на три класса старше Одраде, получила задание «опекать молоденькую девочку», естественно, под пристальным наблюдением опытных учителей.
«Опека» заключалась в присмотре за младшими, но суть ее была гораздо глубже – в обучении лучших воспитанниц с помощью старших сверстниц, с которыми у опекаемых складывались более тесные, чем с учителями, отношения. Тараза, имевшая доступ к досье своей подшефной, начала называть девушку Дар. Та в ответ стала называть свою опекуншу Тар. Постепенно эти два сокращения стали настолько часто произноситься вместе, что слились практически в одно имя – Дар и Тар. Преподобные Матери, узнав об этом, упрекнули девочек за столь дерзкую игру, но и сами они время от времени, забавляясь, произносили их имена вместе.