Эра пустоши - стр. 98
– Зато отбой в восемь, – оптимистично заявляет Теона. – До шести утра многое можно успеть, – многозначительно подытоживает она, поражая меня очередной резкой сменой настроения. Как ей удается не унывать в этом аду?
– Успеть бы отдохнуть…
– Ари, не тухни. Прорвемся, – подбадривает меня Теа. – Согласись, условия тут лучше, чем в общем бараке на Полигоне.
Вскоре синие буквы на экране сменяются схемой жилого модуля. Комнаты, оснащённые персональными санузлами, соединяются извилистыми коридорами, как части сложного механизма. В центре схемы мигает красный круг – указание на большой зал, куда нам, очевидно, необходимо направиться.
Глава 20
Мы с Теоной направляемся к месту нашего первого инструктажа. На Полигоне подобное мероприятие проходило весьма хаотично и состояло в основном из мотивационных пафосных речовок Харпера и Эванса, больше направленных на то, чтобы вызвать сумятицу в наших мыслях и хорошенько запугать. Посмотрим, изменится ли риторика наших командиров за пределами Полигона.
Бесконечные коридоры и однообразные повороты напоминают лабиринт, но зафиксированная в памяти схема жилищного модуля (назвать это место бараком или общежитием язык не поворачивается) безошибочно ведет меня туда, куда нужно. Я никогда не испытывала сложностей с запоминанием карт и маршрутов. В Улье навигационный навык вырабатывается с детства, так как весь остров – это один огромный лабиринт, связанный сложной витиеватой системой наземных и подземных переходов и туннелей.
– Ты так уверенно двигаешься… – едва поспевая за мной, удивляется Теа. – У тебя случайно нет в голове навигационного чипа? Я бы сто раз уже заблудилась, – сокрушённо вздыхает она.
– Следи за указателями, если забыла схему, – пожав плечами, указываю на мигающие красные стрелочки, обозначающие направление. Внутри поднимается волна гнева и возмущения: я не могла ошибиться во время ночного патрулирования. Пусть я не настолько вынослива физически, как Кассандра или Шон, но в некоторых своих навыках уверена на все сто.
Карты, маршруты, планирование – это моя стихия и сильная сторона. И мысль о том, что Харпер посмел заявить, будто я «сбилась с пути», вызывает у меня ярость. Нет, что-то не сходится. Я вспоминаю каждую деталь той ночи, каждый шаг, и чем больше думаю об этом, тем сильнее убеждаюсь – он лжет. Возможно, меня тупо подставили, и Эванс намеренно показал мне неверный маршрут. История с пропажей передатчика в свете этих подозрений теперь выглядит еще более мутной.
Мы наконец подходим к стеклянным дверям, которые бесшумно разъезжаются перед нами. Зал просто огромен и напоминает амфитеатр с шестью рядами сидячих мест и проходом по центру, разделяющим помещение на два фланга. Металлические стены холодно блестят под ярким светом ламп, а плазменные экраны на них транслируют тот же видеоряд, что и центральный дисплей. Всё это напоминает театр военных действий, где зрителям предстоит увидеть очередное «представление».
Интересно, кого сегодня мы увидим на сцене?
Я стремительно иду вперед. Громоздкая обувь глухо стучит по гладкому полу, но звук не приносит облегчения, а лишь усиливает гнетущую тишину.
Я обвожу взглядом зал, выискивая знакомые лица. Шона и Дилана замечаю первыми, их фигуры отчётливо выделяются на фоне бледных стен. Шон поднимает руку в приветственном жесте, в серых прищуренных глазах мелькает слабая тень облегчения, но оно быстро сменяется настороженностью и беспокойством. Еще сильнее взлохматив взъерошенные волосы, он быстро направляется к нам. Дилан не отстает от него ни на шаг. Темные тени под глазами и скованность движений выдают накопившуюся усталость. Кажется никому из нас искусственно вызванный сон не добавил бодрости – ничего удивительного, учитывая устроенное генералом шоу.