Эра пустоши - стр. 46

Я уныло осматриваю зал, где царит шумное оживление, и, поставив на стол поднос с неприметным и подозрительно пахнущим завтраком, сажусь на неудобный металлический стул с деревянным сиденьем, который скрипит при каждом движении. Суровая обстановка и полное отсутствие уюта режут глаз, резким контрастом напоминая об изящной роскоши нашего обеденного зала в президентских апартаментах Улья, где всё – от столов до приборов – подчинено строгой гармонии.

Шон плюхается на стул справа от меня, Амара, едва бросив взгляд на еду, садится слева. Напротив нас с недовольным видом устраивается Теона, а по обе её стороны рассаживаются Кассандра и Дилан. Юлин и Финн, не найдя места за нашим столом, вынуждены примоститься в другом конце зала.

Пока все жадно набрасываются на еду, я растерянно смотрю на содержимое своей пластиковой тарелки: серая каша, размазанная по её поверхности, и булка того же цвета – плотная, как камень. Буроватая, мутная жидкость в стакане вызывает стойкое отвращение, и я брезгливо поджимаю губы. Из приборов – только одинокая алюминиевая ложка, кривая и неказистая, словно её сделали из обрезка проволоки.

Оглядевшись по сторонам, с удивлением замечаю, что ни у кого, кроме меня, еда не вызывает отторжения. Наоборот, инициары уплетают завтрак за обе щеки, а кто-то даже идет за добавкой на раздачу. Я машинально опускаю ложку в серую массу на тарелке. И, когда наконец решаюсь попробовать, морщусь от горьковатого привкуса.

С трудом глотая, я бросаю взгляд на остальных. Шон сосредоточенно опустошает свою тарелку, Амара ест медленно, но уверенно, как будто давно привыкла к подобной трапезе. Теона хмурится, но скорее не из-за противной каши, а потому, что Шон сел рядом со мной, а не с ней. Дилан и Кассандра, кажется, даже умудряются о чём-то беседовать, прерываясь на пережевывание пищи. Давай, Кэс, соблазни этого засранца. Глядишь, он немного подобреет и перестанет цеплять остальных.

– Почему не ешь? Нормальная жрачка. Дома мне такое пиршество и не снилось, – бросает Шон, схомячив свой завтрак за считаные минуты. Татуировки на мускулистых руках словно оживают при каждом движении, перекатываясь вместе с мышцами, а голубые глаза смотрят с непонятным выражением – то ли подбадривающим, то ли насмешливым.

Я улыбаюсь, хотя эта улыбка больше похожа на гримасу. Подношу ложку ко рту, заставляю себя съесть еще немного. Чтобы отвлечься, думаю о завтраках в Улье: нежные, воздушные булочки, сладкие фрукты, свежевыжатый сок… А здесь – этот бесформенный ком серой массы и мутный чай из водорослей. Меня тошнит от одной мысли о том, что теперь это станет моей повседневностью.

– Скажите спасибо, что хотя бы что-то дают, – резонно замечает Кассандра, пробуя кусочек булки и, похоже, совсем не обращая внимания на её вкус. – После всего, что нам пришлось пережить, я бы съела даже камень, если его положат на тарелку.

– Скажи ещё, что нам повезло, – фыркает Теона, отбрасывая светлую прядь волос с лица. – Еда, кстати, сносная, я имею в виду другое.

– Не драматизируй, – мягко говорит Амара, отламывая кусок хлеба. – Это просто еда. И просто утро. Впереди явно будут вещи и похуже.

Все на мгновение замолкают, погружаясь в мысли. Только ложки глухо стучат по пластиковым тарелкам, а мутный свет, льющийся из грязных окон, наводит на меня еще большую тоску по дому. В какой-то момент я встречаюсь взглядом с Финном, сидящим в другом конце зала. Он подмигивает мне, пожимая плечами, как бы говоря: «Привыкай, принцесса.» Его синие волосы небрежно растрёпаны, а на лице всё та же насмешливая ухмылка, но в глазах читается странная смесь оптимизма и смирения. Он кивает мне в знак поддержки, и я машинально киваю в ответ.