Эпоха второсортных злодеев - стр. 2

– Это да, – согласилась я.

Но работодатели не выстраивались передо мной в очередь. Когда ты беременна и у тебя всего одна рука, твой выбор рабочих мест крайне ограничен. Я даже в официантки пойти не могла, одной левой полный поднос не удержать.

Поэтому, сколько бы Гарсия мне ни платил, я все равно была благодарна ему за эту возможность. Торговать в табачной лавке – не работа мечты, но где они, те мечты?

А запас наличности не безграничен, да и расходы впереди предстоят нешуточные. Памперсы, пеленки, распашонки, детские кроватка, присыпки, вот это вот все… Даже не представляю, как я со всем этим справлюсь.

Впрочем, я не первая, и все как-то живут дальше. Наверное, и у меня тоже получится.

Аренда домика, который снял для нас Реджи (где он, тот Реджи?) истекает через полтора месяца, и хотя мне там очень нравилось, я уже начала подыскивать себе что-нибудь подешевле.

Карлос облокотился на прилавок. Я закинула ногу на ногу и одернула юбку, чтобы закрыть шрам на лодыжке.

– Не хочешь зайти ко мне и уложить волосы, пока покупателей нет?

– А вдруг зайдет кто-нибудь?

Карлос смахнул со лба пот и красноречиво посмотрел на пустую улицу. Ну да, вряд ли. Но более благовидного предлога я найти не смогла.

– Сколько мы уже знакомы, Боб? – спросил он – Три месяца?

– Где-то около, – согласилась я.

– И за все это время ты ни разу не позволила моим ножницам и расческам прикоснуться к твоим волосам, – сказал он. – Мне кажется, ты сомневаешься в моих профессиональных качествах.

– Вовсе нет, – сказала я. – Я видела лица твоих довольных клиентов и все такое. Просто я – ретроград, не люблю что-то менять, и меня вполне устраивает та прическа, которая у меня сейчас.

– То, что у тебя сейчас, это не прическа, – ухмыльнулся Карлос – Ты – красивая женщина, Боб, но зачем-то пытаешься это скрыть.

– Меня устраивает, – повторила я.

Не объяснять же ему, что это лучшее, на что я могу рассчитывать, причесываясь одной рукой и не глядя в зеркало. Именно поэтому я и не захожу в его парикмахерскую – из-за зеркал. Их там два, и они огромные, занимают почти всю стену.

Для парикмахерской это нормально, а для меня – явный перебор.

– Я настойчивый, – сказал Карлос. – Когда-нибудь ты мне все равно разрешишь.

– Когда-нибудь.

– Но не сегодня, да?

– Не сегодня.

– В тебе много загадок, Боб.

– Я женщина, и значит, все такое…

В лавку зашел покупатель, работяга из порта. Он купил пачку дешевых сигарет и жевательную резинку, расплатившись за это грудой мелочи, которую высыпал на прилавок из кармана. Я отсчитала нужное количество монет и сдвинула остальные к нему.

Он покачал головой.

– Это вам, сеньорита, – сказал он, не сводя глаз с длинной перчатки на моей правой руке.

– Ладно, спасибо.

Я дождалась, пока он ушел, а потом смахнула все монетки в коробку для мелочи.

– Чем ты занималась до этого, Боб? – наверное, слишком очевидно, что не торговлей.

– Я не хочу об этом говорить, Карлос. Прости.

– Ничего страшного, – улыбнулся он. – Здесь у каждого есть какая-то тайна.

– Даже у тебя?

– А чем я хуже других? – деланно оскорбился он. – Тебе любопытно?

– Допустим.

– Позволь мне сделать тебе новую прическу, и я все расскажу.

– Значит, когда-нибудь, – сказала я.

– Любопытство будет пожирать тебя изнутри, Боб.

– Угу, – меня столько всего пожирает изнутри, что у любопытства не будет шансов. Его там просто затопчут. – Пусть. Может быть, немного похудею.