Эпоха невинности - стр. 29
Это так позабавило ее собеседника, что он забыл о неприятном впечатлении от ее ответа на его вопрос. Было так любопытно встретить женщину, которая находит герцога ван дер Лайденов скучным и осмеливается высказать свое мнение. Ему захотелось расспросить ее побольше о жизни, которую внезапно высветили ее небрежные слова, но он боялся напомнить ей о чем-нибудь тяжелом, и пока собирался с мыслями, она уже вернулась к началу их беседы:
– Мэй так прелестна; я не встретила в Нью-Йорке молодой девушки, такой же красивой и умной. Вы очень в нее влюблены?
– Так, как только может быть влюблен мужчина, – сказал Арчер и засмеялся, покраснев.
Она задумчиво и неотрывно смотрела на него, словно боясь упустить малейший оттенок сказанного им:
– А вы считаете, что этот максимум существует?
– Влюбленности? Если он есть, я его пока не чувствую.
– О, неужели у вас настоящий роман? – горячо выпалила она.
– Самый романтичный из романов!
– Как чудесно! И вы сами нашли друг друга – никто ни капельки не помогал?
Арчер взглянул на нее недоверчиво.
– Разве вы забыли, – сказал он с улыбкой, – что в нашей стране мы сами принимаем подобные решения?
Она сильно покраснела, и он пожалел о своих словах.
– Да, – ответила она, – да, я забыла. Вы должны прощать мне ошибки, которые я иногда допускаю. Я всегда помню, как здесь все хорошо и как плохо все там – там, откуда я приехала. – Она опустила глаза на свой венецианский веер из орлиных перьев. Губы ее дрожали.
– Простите, – вырвалось у него. – Но теперь вы среди друзей.
– Да, я знаю. Я это чувствую всюду. Вот почему я вернулась домой. Я хочу забыть все остальное, хочу снова стать американкой, как Минготты и Уэлланды или вы и ваша чудесная матушка и все эти собравшиеся здесь милые люди… О, вот и Мэй, и вы сейчас захотите покинуть меня, – добавила она, но не пошевелилась, снова переведя глаза с двери на лицо Арчера.
Комнаты начали наполняться, вбирая в себя следующую партию гостей – к вечернему приему, и, взглянув вслед за графиней Оленской на дверь, он увидел Мэй, которая вместе с матерью входила в гостиную. В белом платье с серебряной отделкой, с венком из серебряных цветов в волосах, высокая девушка напомнила ему Диану,[32] вернувшуюся с охоты.
– О, вы видите, сколько у меня соперников. Она просто окружена ими. Ей представляют герцога.
– Тогда останьтесь со мной еще немного, – коснувшись его колена веером, тихо попросила она. От этого легчайшего прикосновения его бросило в дрожь.
– Да, разрешите мне побыть рядом с вами, – ответил он так же тихо, не понимая, что заставило его сказать это; но в эту самую минуту перед ними возникли ван дер Лайден и старый Урбан Дагонет. Графиня приветствовала их своей печальной улыбкой, и Арчер, чувствуя на себе тревожный взгляд хозяина, встал.
Мадам Оленская протянула ему руку, словно прощаясь с ним.
– Итак, я жду вас завтра – после пяти, – сказала она и подвинулась, чтобы мистеру Дагонету было просторнее сидеть.
– Завтра… – Арчер услышал, как подтвердил ее слова, хотя он ничего ей не обещал, а она во время разговора не назначала ему встречи.
Отходя, он отметил, как Лоуренс Леффертс, высокий и великолепный, подходит к графине, чтобы представить ей свою жену, а Гертруда Леффертс, пытаясь изобразить сияющую улыбку, говорит: