Эпидемия безбрачия среди русских крестьянок. Спасовки в XVIII–XIX веках - стр. 44

. Выборные лгали: сложно представить, что и Степан, и Тимофей вместо подходящих для брака девок выбрали себе невест, которые действительно для этой цели были негодны. Они же знали, кто эти девки и где они живут, наверняка их видели. Если здоровых женщин в округе не было, они могли бы обратиться к Орлову с просьбой найти им жен; он благосклонно реагировал на такие просьбы из Матвеихи198. Матвеихинские бурмистр и выборные отказали также в просьбах о конкретных женщинах, ссылаясь на неравенство дворов невесты и жениха, – еще одна лазейка, оставленная наряду с физической недееспособностью в самом Уложении 1796 г. – и нашли другие отговорки для отклонения настойчивых просьб устроить женитьбу с незамужними девками199. Не один раз семьи отказывались принять девку, выбранную для них деревенскими властями200. Были ли эти семьи участниками общинного заговора? Или выборные предлагали брачные союзы, которые заведомо могли быть отвергнуты? Поскольку мы не можем сами оценить состояние здоровья этих женщин, нам сложно разобраться в противоречивых заявлениях, но имеющаяся документация оставляет настойчивое впечатление, что у крепостных мужиков, которым доверили управлять имением, было твердое намерение выгородить браконенавистниц. И это им, похоже, в значительной степени удавалось.

А что насчет села Сидоровское? Ко времени ревизии 1834 г. из 57 лет с момента отдачи приказа о том, чтобы все незамужние женщины были выданы замуж, Орлов владел этим имением в течение 54, и, по данным ревизии, 12,7% женщин 25 лет и старше никогда не состояли в браке – в отличие от 17,7% в 1763 г.201 Достижение не блестящее. Впечатляет количество женщин, которые – конечно же, при попустительстве бурмистров – пренебрегли приказом Орлова. В 1858 г. 13,8% взрослых женщин села никогда не были замужем, несмотря на то что его владельцы Панины продолжали применять Уложение Орлова в управлении вотчиной202. Надо полагать, что и в Сидоровском крестьянские власти были из староверов и им удавалось прикрывать многих женщин, чуравшихся брака. Когда в 1821 г. двое отцов из Болотникова попросили разрешения купить вольные своим дочерям – 18 и 39 лет – по 200 рублей за каждую, сидоровский бурмистр передал просьбу Орлову с рекомендацией ее удовлетворить203. Даже в отсутствие прямых доказательств мы можем подозревать, что бурмистры в Сидоровском, Болотниково и Матвеихе действовали сообща, стремясь при всякой возможности помешать попыткам Орлова принудить женщин к замужеству.

Вотчинная переписка Орлова много говорит нам о единстве интересов Орлова и молодых мужчин, желавших жениться, а также о том, как бурмистры – по всей видимости, сторонники старой веры – уклонялись от исполнения орловских приказов. Она также важна для определения границ географического распространения сопротивления женщин браку. Незамужние женщины в значительных количествах находились в вотчинах Орлова в сопредельных Ярославской, Костромской и Нижегородской губерниях, и есть недвусмысленные свидетельства того, что женщины, противившиеся браку, были из старообрядцев. Старший брат Владимира Алексей Орлов (и впоследствии дочь Алексея) также владели вотчинами в Ярославской губернии, где было много староверов-беспоповцев федосеевского толка, отказывавшихся вступать в брак