Эпицентр - стр. 9
– Кто это? – спросил Кратов в легком замешательстве.
– Сфазианская служба персональной безопасности, – с достоинством ответил Буратино.
– Где вы?
– Мы – всегда рядом.
– Рядом… – вздохнул Кратов. – Выходит, вы всегда все обо всех знаете?
– Получается, – согласился Буратино. – Но это не является нарушением свободы личности. Служба персональной безопасности обезличена, поскольку в ней не состоят разумные существа естественного происхождения, и не передает никакой информации за пределы своей компетенции. Обращайте на нас не больше внимания, чем на мебель или одежду. В сущности, мы и есть ваша одежда, хотя в несколько более широком смысле.
– Постараюсь, – сказал Кратов без особенной уверенности. – Умей мои брюки говорить, я бы, скорее всего, носил килт…
Он еще раз выглянул в окно.
К сердцу подступил холодок.
«Что значит – прыгайте вниз?! Похоже, надо мной здесь решили подшутить. Этот лысый мотылек с куртуазными ухватками. А заодно и Буратино-невидимка. Целая планета шутников… Да что я, будто красна девица! – рассердился он. – Подумаешь, не доставили его за ручку до самых апартаментов!.. В конце концов, Рошар занимается своим делом и справедливо полагает, что с Земли не пришлют сопливого юнца, за которым нужен присмотр…»
– Ну как, похож я на сопливого юнца? – пробормотал Кратов, оттягивая неизбежный миг прыжка в бездну.
– Вы хотели бы получить ответ? – откликнулся услужливый голосок.
– Ни за что! – жалобно вскричал Кратов.
– Ну, тогда смелее вперед, – с некоторым, как почудилось Кратову, злорадством сказал Буратино.
«Не трусь, звездоход, – подумал Кратов. – На тебя Галактика смотрит!»
Он присел на край окна и перекинул ноги наружу, пятками ощущая громадную высоту. Анорак наполнился упругим ветром, капюшон парусом забился над плечами. «Мамочка моя, – подумал Кратов. – Только бы хваленый гравитационный туннель не забарахлил!..» Эта мысль его развеселила: сфазианская техника НЕ МОГЛА барахлить. Напряженно улыбаясь, он заставил себя разжать пальцы, судорожно впившиеся в подоконник, и тихонько, будто в ледяную воду, соскользнул в бездну…
Вместо того, чтобы камнем ухнуть вниз, он прочно, устойчиво завис в метре от колоссального витка раковины космопорта, лениво разворачивавшейся в струях неживого зеленого света. Светилось само небо – у Сфазиса, искусственной планеты-гиганта, не было солнца. Окно неторопливо уплывало от Кратова куда-то вверх, пока он сражался с паническим желанием вскарабкаться обратно. «Должно быть, я крайне глупо выгляжу со стороны… А как я должен выглядеть? Во мне, как и во всяком нормальном человеке, крепко сидит убеждение, что летать можно лишь на чем-либо. Или внутри чего-либо. На худой конец – за что-либо уцепившись…» Кратов осторожно приблизил руку к лицу – она была охвачена знакомым уже призрачным ореолом.
– Вперед, – попросил он шепотом. – Юго-юго-восток…
Космопорт лихо прянул прочь, хотя никакого движения не ощущалось. Даже парусившийся поначалу анорак опал.
– Летим, звездоход! – обрадовался Кратов и уже твердым голосом скомандовал: – Быстрее! Еще быстрее!
Кратов летел над Сфазисом ниже облаков, напоминая себе не то осеннего паучка-путешественника, не то сорванный порывом ветра листик. Ему хотелось бы удивиться как положено. Все же рожденный ползать – и летит, будто вольный сын эфира!.. Однако для этого необходимо было остановиться, сосредоточиться, попытаться осмыслить первые впечатления, а останавливаться он покуда совсем не желал. Временами Кратов пробовал махать руками на манер крыльев, чтобы как-то управлять движением, но это если и помогало, то слабо, а скорее мешало.