Энигма времени - стр. 2

Лиам отдёрнул руку и откинулся назад, его взгляд не мог оторваться от часов. Время будто остановилось. Его сердце билось медленно, тяжело, словно в такт обратному ходу стрелок. Он вдруг почувствовал, что эти часы – не просто вещь. Они что-то значили. Что-то большее. И они выбрали его.

На дне коробки лежала записка. Простой клочок бумаги, пожелтевший и измятый, словно его прятали годами, был покрыт неровным почерком, будто написанным в спешке или дрожащей рукой. Чернила местами расплылись, оставляя тени вокруг слов, как незавершённые отголоски чужих мыслей. Лиам медленно поднял её и прочитал:

"Найди меня, если хочешь остановить катастрофу."

Он перечитал слова ещё раз, затем снова. Казалось, они притягивали его, словно обладали собственной тяжестью. Эти несколько строк, написанные так просто, звучали громче любого крика. Они были как удар в глухую пустоту его сознания, вырывая его из привычного равнодушия. "Катастрофу?" – повторил он мысленно, чувствуя, как в груди зарождается ледяная дрожь.

Какую ещё катастрофу? Город жил своей обычной, гипертрофированной жизнью: его улицы бурлили, неоновые огни мерцали, толпы людей двигались в бесконечном хороводе безразличия. Но теперь этот хаос, раньше казавшийся Лиаму статичным и вечным, вдруг показался хрупким, готовым в любой момент рассыпаться.

В глубине его души шевельнулось нечто. Это было глухое, липкое чувство тревоги, которое терзало его последние дни, не давая покоя. Оно не было внезапным – оно копилось, медленно, как вода за плотиной, готовая прорваться. И сейчас эта записка будто сорвала заслонку.

Часы на столе тикали всё громче. Их ход отдавался эхом в его сознании, как гул далёкого шторма, набирающего силу. Каждый обратный щелчок стрелок резал тишину, оставляя за собой невидимый шрам. Лиам поднял взгляд на окно. Там, за стеклом, голографические вывески продолжали свою бесконечную игру света, слепя глаза и заливая улицы жидкими красками. Но теперь в их мерцании было что-то тревожное, почти зловещее, как если бы город сам предупреждал его о надвигающейся опасности.

Дождь за окном рисовал на стекле небрежные узоры. Капли стекали вниз, как слёзы, смазывая отражение вывесок и размывая границы между реальностью и этим странным мигом. Лиам почувствовал, как его ладони стали влажными, но не от дождя – от липкого, нервного пота.

Он понятия не имел, во что ввязывается. Но чувство, что первый шаг уже сделан, что дорога, ведущая в неведомую бездну, началась, не оставляло его. Это был не выбор, а неизбежность. Часы продолжали тикать, их звук становился всё ближе, почти интимным, как чужое дыхание в тёмной комнате. Лиам знал: обратного пути не будет.

Лиам сидел в полутемной комнате, где тусклый свет настольной лампы отбрасывал слабые, неуверенные отблески на стены. Его тень, вытянутая и искажённая, дрожала вместе с пламенем электрического света, создавая иллюзию присутствия ещё кого-то. Карманные часы лежали перед ним, словно артефакт из другого мира, их металлический корпус мягко поблескивал, отражая мигающий свет рекламного дрона, лениво пролетавшего за окном. Свет прошёл по ним, как прилив, на миг подчеркнув гравировки, прежде чем погрузить комнату обратно в тени.

Стрелки всё так же двигались назад, отбивая ритм, который казался чужим, неестественным. Этот ритм не подчинялся привычному ходу времени, он был странно завораживающим, почти гипнотическим. Лиам не мог отвести взгляда. В его голове возникла мысль, абсурдная, но настойчиво повторяющаяся: часы не просто шли – они жили. Их движение было не механическим, а органическим, будто в этом металлическом сердце пряталась чужая жизнь, чужая воля, которая знала гораздо больше, чем когда-либо мог постичь он сам.