Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Созидание. 1961 год - стр. 19
Я знала, что банальный поцелуй повлечёт за собой дальнейшие приставания, категорически пресекла «свидание», и сказала, что и так задержалась, и мне пора домой.
Вероятно, я не видела соблазна в подобном продолжении наших отношений с Виктором Розовым, потому что, если бы я этого захотела, то могла бы реализовать их в любое время раньше.
Но свой выбор я уже сделала в новогоднюю ночь 1959-го года…
Виктор слишком уважал меня, чтобы быть пошлым в такой ситуации. Мы перешли на посторонние темы. А потом молча встали и прошли той же дорогой к выходу…
Виктор Розов больше не искал со мной встреч…
Тогда я даже не зацикливалась на том, что мы ночью прогулялись по кладбищу.
А сейчас бы я на это ни за что не решилась… Теперь я знаю, что потусторонний мир рядом, и ночью жители этого таинственного места бродят по своей территории…
Мне сейчас становится жутко страшно даже только от мысли, что можно одной очутиться ночью среди могил…
Родителям я не рассказала об этой встрече. А Виктору своему – рассказала. Я о себе никогда ничего не могла долго скрывать, или умолчать о каких – ни будь поступках. Рассказав о них, я как будто сбрасывала с себя какую-то неприятную ношу, и быстро забывала об этом.
Почему-то я никогда не думала, а может ли тот, кому я в чём-то призналась, так же легко стряхнуть эту «ношу» с себя? Или она оставляет след в его душе?
Часть 4
Больница
На фотографии – больные на прогулке в старом Угрешском саду
Я (Ираида) в нижнем ряду, рядом с мед. сестрой, которая в обязательном порядке сопровождала больных во время прогулки. Слева от меня – Галочка, у которой был роман с тем Рыбкиным, по учебнику которого мы учились в школе.
Больница находилась в здании бывших монастырских келий.
За этим зданием располагался старый монастырский сад, куда выпускали на прогулку ходячих больных.
На фотографии – больные на прогулке в старом Угрешском саду.
Я (Ираида) – вторая слева 1961 год
Весной 1961-го года я попала в больницу.
Помню, я сидела с учебником дома у окна. Поскольку я низко склонила голову над книгой, Виктор обратил внимание, что у меня на голове лысинка с пятак.
На следующий день я помчалась к кожнику на приём. Он меня выслушал, потом спокойно взял в руки прядь моих волос, дёрнул их, и…они остались у него в руках. Мне так стало обидно, что я разревелась. А потом мой рёв перешел в истерику.
Доктор успокоил меня, и говорит – «Ну, а теперь рассказывайте, какие неприятности происходили с вами за последнее время?».
Я говорю – «вроде бы – никаких. Правда, прошлым летом (меньше года) трагически погиб брат, а я была беременна, и волноваться мне было нельзя… и т. д.».
– «Э, милочка, вам не ко мне нужно было идти. Вот в соседнем кабинете принимает невропатолог. Ну-ка, пошли со мной». Он взял мою карточку, без очереди провёл меня к доктору Кричевскому, который к тому же заведовал физиотерапевтическим отделением.
И уже через несколько дней меня положили в больницу, где я пролежала больше месяца.
Посещения родственников были не ограничены. Женщины в палате лежали со всего Люберецкого района. Все рассказывали о чём-то своём. Помню, я подружилась с одной больной астмой – Галей. Она рассказала о своей любовной истории с известным математиком (я его знаю только по учебнику) – Рыбкиным. Это был интересный роман…