Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 1 - стр. 19
Вызвали её родственницу, объяснились и, наконец, с облегчением вздохнули, когда за ней закрылась дверь.
Позже мы поинтересовались её судьбой. Нам рассказали следующее.
У нас в поликлинике работала врач Белкина. У неё было два сына. Один из них попал под электричку, остался в живых, но стал ненормальным, т. к. сильно была травмирована голова. За ним нужен был уход, как за маленьким дитём. Не знаем, как к ним попала наша няня Валя, но Белкина взяла её к себе. Так там и жила наша няня. А что было с ней потом, мы не знаем.
Иногда ко мне в гости приходили мои подружки, чтобы посмотреть на дочку. Помню, пришла однажды Алла Ружанская – воспитательница в общежитии, где я жила раньше.
Я ей показала фокус, как заставить малютку смеяться. Ёлка лежала на диване. Я наклонялась к ней, и говорила по слогам: – «КУ-КУ-РУ-ЗА». Последний слог растягивала – «ЗА-ААААААААААААА». И в этот момент Ёлка растягивала в улыбке ротик, и потом начинала радостно смеяться, показывая свои беззубые дёсны.
А однажды пришла моя подруга – Дина Бастрыгина, с которой мы вместе жили в общежитии в одной комнате. Она всё крутилась передо мной, хвалясь новой юбкой, сшитой, как – колокол. Потом решилась взять Ёлку на руки. И… та обдула ей всю новую юбку от пояса и – вниз по всему широкому подолу…
Глава 2. 1961 год
Часть 3
Отпуск у бати в Бресте
Отдыхали в Минске и потом – в Бресте
В этом 1961-ом году ни по каким путёвкам мы никуда не поехали. Поскольку в августе мои родители собирались тоже в отпуск, мы решили отдохнуть в июле. Ёлку мы оставили с бабусей и моими родителями, а сами поехали в Брест к Бате, с заездом в Минск.
В Минск мне бабуся прислала письмо.
Письмо в Минск – Ермалюк (для Дудко) из Дзержинки от Мариамны Алониевны Степановой.
30 июля 61 г. Понедельник. 10 часов утра.
Отвечаю на твою открытку.
И я тоже заметила, что в твоих словах нет… настроения. Конечно, в сосновом бору пожить, одно наслаждение, но попасть и в Брест, где плодов не початый край, а овощей под руками – куда как хорошо! К этому заключению все пришли.
Мила собирается в Москву. Эллочка в своей кроватке, старается своими штанишками вытирать носик, распевает – «Та, та! Баба, папа, да!» – вот и весь лексикон.
Кашель и насморк не прекращается. Температура была 38–37,5. Сегодня «в школу» не отнесли, хотя температура нормальная. Буду с ней одна. А какая я уже нянечка? Одно горе!
Папа вздыхает по Волге. Мама пока терпимо относится к его вздыханиям. Мила «страдает» – 2-го немецкий. Вот ты никогда, кажется, никогда не унывала. Помнится, я в тебе никогда не сомневалась.
Жара. Мила и папа не находят себе места.
Вчера заявилась Валентина Ивановна Долгова. Приглашала к себе справлять проводы: уезжают за границу, в Берлин. Вызвали срочно Н. А., который лечится на грязях (друзья Долговых).
Время сейчас тревожное в далёких краях: это её немного нервирует. Валентина Ивановна с семьёй едут вместе с ними. Долгов – завучем, Н. А. – директором.
Русина ходит, ворочая нос: вот как вы её разобидели!
На рынке – крыжовник, вишня, всё, конечно, «в цене».
Милушка отводит, и приводит ребёнка сама. Ёлочка научилась быстренько посылать воздушный поцелуй.
Увидев с балкона какого-то дядю, сказала – «Папа! Папа!». А, вот, мама, не говорит – (обиделась).