Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Истоки. Книга 2. Детство и юность Ираиды. Глава 1. Дневник бабуси - стр. 22
Сцепив зубы, начала в третий раз подмывать столовую. Второпях толкнула кошель и просыпала весь картофель. Тут уж я заплакала и сама…одна.
Жизнь состоит из обычных историй, которые окончательно подорвут мои нервы!…
02.03.38. День прошел, пожалуй, хуже, чем обычно… Обидно! Вчера получила телеграмму от Воли, которую Нина поняла, как поздравление отца с десятью месяцами сынишки.
У Бори как будто желудочек наладился. Можно есть все, но привередник страшный. Ест тюрьку, суп. Манная каша и кисель надоели. Уписывает просто хлеб с таким аппетитом, как когда-то Ида, когда ей дали гусиную лапку. Дерётся, но играя, конечно. К матери льнёт, как ни к кому. Но имена знает только Идочки и Тобика.
Купила Идочке азбуку в картинках. Очень неудачное «изобретение», но лучшего нет. Знает только три буквы и везде их отыскивает – а, о, у.
Получили от Воли посылку и письмо. Радости и восторгу не было конца. Я скорей начала пробовать мою любимую халву и угощать Борю, а Идка, вооружившись молотком начала колоть миндаль.
06.03.38. Сижу с Борей на кресле. Тобик по обыкновению у меня на плечах. Ида с ящичком и кубиками в руках старается опрокинуть их не то на меня, не то на Тобика. Делаю вид, что не замечаю её поползновений на мою особу. Наконец, опрокинула. Больно ударила мне в висок. Я сделала вид, что плачу. Началась обычная история. Она уверяла меня, что она «плачет», "обиделась", «рассердилась»… Я не обращаю внимания. Потом начала усиленно обхаживать меня, предлагая свой носовой платочек. Наконец, я раскрыла лицо, сделала обычное внушение и т. д., продолжая делать вид, что я ещё плачу. Тогда она, подумав немного, говорит с видом лисы: – "Бабуся, ты все собираешься ехать к Фане, а всё не уезжаешь." – "Да, я уеду к тете Фане, к бабусе и Мишеньке. Он меня любит." – "А ты мне привезёшь потом большую прыгалку?" – "Нет, не привезу. Я уже больше не приеду." Как она зарыдала! Здесь уж мне пришлось перейти из роли страдательницы в роль успокоительницы. Помирились и надавали обещаний до следующего первого случая.
Недавно чудно играла в кроватке: бросала дощечки на пол (парные карточки) и приговаривала: – "Брысь, киска!", а потом твердила Боричке: – "ты – мой, а я твоя". Книгу "Кот и грачи", присланную Волей, «читает» почти всю.
10.02.38. Нина сделала Иде замечание, а та в ответ: – "мамочка, ты не понимаешь шуток!" Чтобы не капризничала, «помогала» стирать мне в большом тазу. Стирала свой платочек. Старалась подражать всем моим движениям. Развесила платочек на борт таза и говорит: – "вот тёти на картинке так стирали и так вешали. Потом пришёл волк. Тёти его побили и он убежал". Первая часть – действительно, когда-то мы с ней ходили в зоопарк и она наблюдала, как дикобраз стирал белье, а вторую часть из сказки – придумала.
Намочила я селедку в тарелке и поставила на окно, а за окном на верёвке повесила белье. Несколько раз она сказала, что селёдка «сохнет». Я ее поправила: – «мокнет». Она говорит: – "селедка мокнет, а бельё сохнет!"
Ложась спать, ни за что не хотела убирать свои игрушки. – "Не хочу!" и никаких. Форменное упрямство. В конце концов убрала: видимо, подействовал разговор о милиционере, который заглядывает в окна и следит за тем, чтобы девочки убирали игрушки, а то он их заберёт.