Эмуляция. Фантастический детектив - стр. 8
Наши биоинженеры пытаются вывести из полигамов и моногамов полиаморфов, которые контролировали бы свои привязанности, но пока у них не вышло. У полигамов проблем с привязками вовсе не существует, они быстро сходятся и быстро расходятся, не претендуя друг на друга. Хотя у них другие проблемы – все полигамы тоже стоят на особом медицинском учете, поскольку из-за частых интимных связей теряют энергию и нарушают ментальное здоровье. Раз в месяц они обнуляются в том же санатории Дисциплин, только в другом отделе. Нельзя сказать, что все моногамы – собственники, но их привязанность основывается на идеальном энергообмене, который они сознательно и тщательно берегут и поддерживают.
Все эти санаторные меры необходимы для поддержания продолжительности жизни, за процент которого борется каждый мегаполис. В Бочиан-Сити он самый высокий – 153 года для мужчин и женщин. Мне приходилось стажироваться в бочианском санатории Дисциплин и даже по обмену опытом ездить в другие мегаполисы.
В общем, два года назад, сразу после получения статуса однолюбов, мы с Гаресом заказали обручалки-кольца в фиолетовом неоне – любимом цвете Гарреса и моем. Они должны были поддерживать и корректировать нашу связь и держать ее в чистоте от других деструктивных эмоций. Мы уже планировали виртcвадьбу. Гарес был крутым райтдизайнером и разрабатывал программы для виртфильмов. Черновой драфт нашей свадьбы он показал мне за несколько дней до смерти.
Мне сказали, что в него выпалили из лазера на виртплощадке, прямо в его кабинете, когда он готовил реквизит. Какой-то сумасшедший сумел пробраться на площадку, расстрелять Гареса и провалиться как сквозь землю – до сих пор его не нашли. В то время мы с Гаресом жили в Городе и снимали студию на крыше одного небоскреба. Я работала лектором, а он рисовал локации для вирткино. Я заканчивала лекцию для студентов по кибердевиациям, как мне позвонил друг Гареса, Мик, и сказал, что его больше нет.
Как я выживала в этом горе – отдельная история. Если кто-то в моногамной паре умирает, второго на двадцать лет ставят на учет в специальный стационар в бочианском санатории Дисциплин. Трудно было не заторчать в Лаун Дауне Города, куда я еще в юности, до знакомства с Гаресом, ездила отрываться. В Бочиан-Сити запрещено проявлять маргинальное, агрессивное поведение, поэтому вся бочианская молодежь до двадцати двух лет под любыми предлогами мотается в Город. В Зоне я переключалась от психотравмы как могла. Все экстремальные виды спорта, бои без правил, даже паркур на вышках, и все только для того, чтобы забыться в физической боли или в смертельном полете.
Поскольку причину убийства Гареса никто не выяснил, я обзавелась контролирующими нейромедиаторами и блокаторами, чтобы не сойти с ума от накатывающих смешанных эмоций, и записалась к знакомому политемпоральному психологу – профессору Эльзе Элис. Вскоре я полюбила ходить к этой женщине на прием в отделение «Университета». Своим нежным теплым голосом она мне напоминала маму, погибшую при запуске космических искинов на Венеру. Один взрыв на площадке, и мамы больше нет – мне было только три года, но мамин голос я помню и сейчас. Тогда мне ужасно захотелось, чтобы мой отец, тоже моногам, соединился с Элис, все же они были знакомы и работали вместе. Но когда на сеансах я начала допытываться у Эльзы, полигамна или моногамна она, то ей пришлось пожаловаться отцу.